Мужичонка чуть не кинулся к следователю Мукаеву на шею, как к родному, заскулил:
– Иван Александрович! Ну где ж вы были? Я тут жду, жду…
– Чего? – не понял он.
– Так суда ж.
– Зачем вам суд? – снова не понял он.
– Так убил же.
– Вы бы сели, – он замялся.
Подследственный поспешно сел. Свистунов из своего угла намекнул:
– Давайте по порядку. Как положено для протокола: имя, фамилия. Ну да ты, Игнат, все уже знаешь.
– А как же! – Мужичонка по-хозяйски расположился на стуле, с готовностью посмотрел на следователя Мукаева. Иван сообразил, чего от него все хотят, взял бланк протокола, зачитал:
– Фамилия, имя, отчество, год рождения, где проживаете, по какому адресу?
– Хайкин Игнат Платонович, ржакские мы.
– Какие-какие? – машинально переспросил следователь Мукаев и напрягся, потому что понял: сейчас ему придется писать.
Делать этого давно уже не приходилось. Он неуверенно царапнул ручкой на чистом листе бумаги, попробовал. Рука была как деревянная. Совсем чужая. Попробовал было написать фамилию подследственного в протоколе, буквы получились неровные, кривые. Друг к другу никак не цеплялись, плясали вразнобой. Он был уверен, что это мало похоже на его прежний почерк.
– Странно, – сказал он вслух, неуверенно улыбнулся и глянул на Свистунова. – Что-то не то получается. Не пойму, что у меня с почерком?
Тот встал с кресла, подошел, посмотрел через плечо:
– Да-а… Проблема… – И покосился на Хайкина. – Погоди, секретаршу позову.
Он вышел, а Игнат Хайкин вдруг придвинулся вплотную к столу вместе со стулом, горячо зашептал:
– Вот и слава Господу, Создателю нашему… Совсем меня измучили. Все равно не жилец. Они-то, в законе, чисто звери какие. Сажайте меня, гражданин следователь, на смерть. Согласный я. Только скорее сажайте.
– Что за чушь? – вздрогнул он. – Как это «сажайте на смерть»?
– Ведь я ж убивец! – брызгая слюной, сказал Хайкин. – Вот до смерти меня и сажайте. Али к стенке. Согласный я. Со всем согласный.
– Приговор же должен быть, – он все отодвигался и отодвигался вместе со стулом от брызгающего слюной мужичонки, пока не коснулся спинкой стены. – Как без приговора?
– Убивец я. – Хайкин навис над столом. – Убивец.
Подозреваемый вдруг часто заморгал, и глаза его забегали быстро-быстро. Маленькие, черные, словно надоедливые кусачие мушки. Пока Иван пытался поймать этот мечущийся взгляд, рука Хайкина потянулась к тяжелому дыроколу, стоящему на столе. Инстинктивно Иван рванулся вперед, схватил эту руку, дернул, крепко сжал. Пузырь в груди закачался, начал медленно всплывать.
– Убивец… – прохрипел Хайкин. – Убивец.... Вспомнил…