— Аккуратнее, мисс!
— Простите, но я должна идти… — она была сильно напугана.
— Мисс, если вы объясните мне, что или кто вас так напугал, то мне будет легче помочь вам.
— Я не знаю… Просто сегодня такой день! Сначала "Метрополис"… И этот человек в белом, — она было готова заплакать, — Теперь еще и эта драка! Я так устала…
— Ну, ну… Успокойтесь, мисс, — парень слегка обнял девушку за плечи, — Вы были в "Метрополис"?
— Да…
— Сегодня днем?
— Да…
— Вы видели, как начался пожар?
— Нет. Я вышла на улицу и… меня сбило с ног ударной волной. Я просто не знаю, что это еще могло быть…
— Т. е. вы ушли оттуда за несколько минут до взрыва?
— Да. Кажется так.
— Мне хотелось бы поговорить с вами в участке, мисс. Думаю, ваша информация может помочь следствию.
— Боже, если бы вы знали, как я устала… — опустив голову на плечо полицейского, она позволила слезам, душившим ее с утра, выйти наружу.
* * *
Тихий, слегка морозный ветерок играл остатками листвы на кронах дубов и лип.
Аккуратно подстриженный газон слегка поскрипывал под подошвами ботинок.
Это было так неестественно. Яркая трава в середине декабря. Светло-серые камни на сочно-зеленом. Два гроба, отливающих металлическим блеском боков над вырытыми, будто по линейке, могилами. Две дыры на поверхности земли, коробящие взгляд. Два мокро-грязных шрама на сердце людей.
Негромкий голос священника звучал подобно шепоту северного ветра, что явно будет крепчать. Пока он легок, но вскоре… вскоре обернется сильным штормом в море, и часть него обрушится и на сушу.
Господь — пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим. Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды, ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной. Твой жезл и твой посох — они успокаивают меня. Ты приготовил предо мною трапезу в виде врагов моих, умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни. Аминь…
Молитва закончилась. Святой отец закрыл Библию. Моника Керли вздрогнула всем существом от этого, почти невесомого, звука… Она неотрывно смотрела на то, что осталось от двух самых дорогих людей. Теперь это будет скрыто землей и металлом. На искусственном газоне станет больше на два светло-серых камня.
Сухая земля. Ненастоящая трава. Молчащие деревья. Неживой камень. Здесь все мертво.
Это место для мертвых. Мемориальное кладбище Нью-Йорка…
Капитан полиции ни на что не реагировала. Даже истерику свекрови она пережила молча, с безразличным выражением лица. Ничего не говоря в ответ, принимала соболезнования от коллег и друзей. Последним подошел Эрик… Парень просто стоял рядом с потерянной женщиной и пытался что-то сказать, но голос отказывался ему подчиняться. Слишком хорошо он знал семью Керли. Джек считал его своим другом, а Линда… маленький чертенок просто боготворила напарника матери.