Ирма вышла обратно в дождь не на своей станции. Раскрыла зонтик и отправилась пешком по бесконечной московской улице, надеясь восстановить душевное равновесие.
Не восстановила.
Достойным завершением дня стал визит в «Бесту». Лечащий врач окончательно испортил настроение, не желая отдавать документы.
«Плод развивается очень странно, и анализы крови у вас, Ирма Викторовна, один интереснее другого, — нервно говорил он. — Поймите меня, я наблюдаю вас достаточно давно. Я не понимаю, что происходит, и это кажется мне опасным. Нашли другую клинику? Какую? Не скажете? Подумайте сто раз, прежде чем довериться шарлатанам. Ирма Викторовна… Нет-нет, я не отдам анализы — ксерокопии вы можете получить на следующей неделе. Нет, по факсу послать не смогу, таковы правила конфиденциальности»…
Ирма чувствовала закипающую волну ярости, поднимающуюся от сердца — и идущую вовнутрь.
«Да когда это кончится? Чертова старуха! Чертова беременность! Поверила… в сказку! Дура!»
Остатки рационализма подсказывали — это гормоны, Ирма, это стресс, поможет Семирамида Ивановна или успокоительный чай тети Сары…
К чертовой матери всех этих чудных дамочек!
Внезапно захотелось есть — чего-нибудь эдакого, что может желаться лишь в первом триместре. Щиплющего язычок соленого огурца классического посола — и горького шоколада… или обмакнуть сосиску в сгущенку и урча сожрать на зависть Пикселю и Лаки…
Острый, пикантный запах ударил по ноздрям, и женщина остановилась, оглядывая выписанную иероглифами вывеску. Ресторан.
«Пережду дождь. Просто пережду».
В помещении оказалось неожиданно людно. Ирма огляделась, выцепила взглядом свободный столик — и снова застучала каблучками.
— Прошу прощения.
Одновременно с ней к столику подошел интеллигентный седовласый мужчина в хорошем сером костюме. Благородное серебро волос, ухоженная борода, очень дорогой портфель и серая шляпа фасоном под старину — но явный новодел, причем из дизайнерских. Типажное, как у старого голливудского актера, загорелое лицо прорезано умными морщинками. Очень внимательные глаза.
Ирма снова облилась изнутри ледяным и звонким — черт, ну и тут невезуха! Но старик улыбнулся так обезоруживающе, что женщина отругала себя за очередной выплеск «беременных» эмоций — и позволила присоединиться.
Первым делом новый знакомый, представившийся именем Михаил Ростиславович, галантно, но без подтекста придержал спинку Ирминого стула — и только потом сел напротив. Японское меню не вызвало у него ни робости, ни смущения — по всему было видно, что Михаил Ростиславович прекрасно ориентируется в экзотике.