Старик был маг. У него было странное имя, как у всех магов.
И маг отлично помнил Червеня.
— Развяжи меня, — сказал он, не глядя на Мурбука. — Развяжи меня немедленно!
Мрир был в сознании, хотя кровь от брошенного скальным орком камня обильно залила седые волосы.
— Л-лейтенантом… — беспомощно сказал Мурбук.
Горбун вытолкал серошкурую клыкастую бестолочь вон из своей каморки — и принялся спешно развязывать старика, охая и причитая.
— Никогда… — сказал маг, поднимаясь, — никогда в этих краях со мной не обращались так бесчестно.
Его мантия была порвана, посох надломан. Бормоча что-то себе под нос, Мрир соединил, выровнял сухое узловатое древо, корень светлейших Прадрев всей Эалы, пошептал — и через миг оперся на целый посох. Испытующе уставился на Червеня.
— Так изменилось тут все, — осторожно сказал горбун. — Владыка наш темный, которого вы изволили навещать… Великий Карахорт Черный Шлем… Умерли они.
То ли необыкновенное горе, то ли ярость исказили черты Мрира — и застыли немой маской в полутьме затхлой каморки.
— И так умерли плохенько, что хоронить даже нечего было, — прибавил горбун. — Новенький у нас владыка теперь. Дра… кон. Мастер Войны.
— Мастер… Войны, — выговорил Мрир, и повисла тяжелая тишина. — Где он… Мастер Войны? Дракон?..
— Летать учатся. Скоро прибудут, — елейно изогнулся Червень. — Не гневайтесь, ваше могущество. Нынче проведу вас в ту же комнатку, где вы раньше останавливались. Велю подать воды, вина и пищи. Только с драконом-то не выпьешь… не выпьешь. Не жрут они ничего, только воду лакают да брагу иногда, когда им совсем невмоготу. И муштруют нас без устали… Такие вот дела.
— Откуда взялся… дракон? — тяжело спросил Мрир, уже предполагая ответ.
— С неба упали, — ответил Червень. — Взяли и упали, мы как раз эльфов собирались пойти побеспокоить. Господин Карахорт войско собрали, а они возьми и упади… Да так неловкенько…
Услышав скрежет драконьих когтей и шуршание чешуи, Мрир уже почти спокойно отложил сплющенный шлем.
Урок Всесоздателя был понятен ему. Магов и волшебников, оберегавших Эалу, точно сторожевые собаки, создали не для того, чтобы они множились.
Он — смог.
Цемра в муках родила пластинчатое яйцо, и уже из него на руках Мрира спустя год или два появился младенец. Увидев его, паучиха сразу потеряла к нему интерес. Карахорт был не такой, как она хотела: слишком слабый и отвратительно, жалко уродливый, он совершенно не соответствовал ее представлениям о достойном наследнике.
После этого они не виделись и с Мриром. Было незачем. Очередной эксперимент провалился, и великая повелительница тьмы очень легко списала его со счетов. Она двигалась дальше. Мрир остался.