— Марусь, ну что ты делаешь? — буркнула Алинка. — Ерунда это. Я найду тебе работу. Я…
— Как искать будешь? — флегматично спросила Маруся.
— Через ма… — сказала Алинка и осеклась.
— Во, — выговорила с удовольствием Маруся. — Через маму. Сама ты пока нужной силы не набрала. А матери твоей я обязанной быть не желаю ни в коем случае.
— Матери… матери дома, — вздохнула девушка.
— Чего?
— Матери дома… Старшей женщине в роду. Это у них так… там, откуда Мастер.
— Дельно, — кивнула Маруся. — Дельно, как у нас. Батьку-то я не помню. Спился да помер. А дед в войну погиб. Бабка главная и была в семье. И у тебя, гляжу… о батьке ни слова.
Алина вздохнула, развела руками. Тогда ей казалось весело и прикольно, как папа выпрыгивает из постели, обматываясь сбитой простыней, а две тетеньки так же прытко шарахаются в стороны под ударной волной маминого крика. Щелк, щелк — она расстреляла их вспышками новенького айфона.
С тех пор о папе ничего не было слышно.
— Вот и я говорю: мужик — хорошо, но сегодня есть, завтра нет его. Полагаться на это дело нельзя, я ученая. С жильем пока ладно, у Димки перекантуемся. Но работу я тоже погляжу. Ты ж, если что, обратно к маме под крылышко. А я куда?
— У тебя же вообще свой дом, Марусь. С печкой…
— Да видала я эту печку, Алина! — неожиданно жестко сказала женщина. — И печку, и красоты эти северные! Ваши-то понаедут: ах, экзотика! Ох, красота! Только они к себе в большие города возвращаются. Зимовать, к примеру, не пробуют. А у нас газа нет, автобус через день ходит, школу закрыли… Я всю жизнь хотела клубники себе на грядках посадить. Выйти, собрать ее в горстку, есть и вдаль смотреть. Мужик чтоб подошел рядом, обнял, детки чтоб играли… Да хрена-то лысого, Алинушка! Мужики спились, рожать не от кого. И клубника не растет… А мне посреди этого всего — пропасть, что ли? Жизнь дожить да в землю сойти? Я для этого ли родилась, в сельпо труселями и водкой торговать? Не могу там больше. Как увидела корабль твоего мужика, дракона, — так и поняла, уходить надо к тому, чего раньше и не чаяла. Иначе сопьюсь за прилавком. Понимаешь?
— Нет.
— Ну и слава богу. — Маруся встала из-за стола и резковато хлопнула крышкой ноутбука. — Пройдусь я, Алиночка.
Алинка глянула на часы.
— У меня… я…
— Иди-иди, я сама пройдусь.
Алинка прикусила губу и кивнула. Дядя Юра не терпел отложенных или перенесенных тренировок, опозданий, месячных, соплей, жалоб на трудности и неприбранных лунно-белых волос.
— Марусь, ты… не заблудись, пожалуйста. Адрес запомнила?
— Ну да.
— Телефон не забывай.
— Ага.