— По-русски! — взвизгнула замечательная дайна Тенистой Пущи. — Споем, конечно!
— И я? — спросила Йул.
— И ты!
— Про кустраки петь будут, — уважительно проговорил толкущийся в отдалении Мурбук. Сидящий в противоположном углу Котик куксился.
Мастер Войны неотрывно смотрел в пролом стены — туда, где клубились дальние пределы, полные врага.
— Воевать… и в Пущу… мы пойдем? — осторожно спросил его заряженный Анариндил, который не слишком любил петь по-русски. — Полетим?
— Матерям нужно поговорить, — ответил Мастер. — Не мешай, пусть сделают, как хотят. А потом мы полетим, да. Я возьму… трофей. Я видел Храм Жизни. Это криданская корабль. Негодные перемещались целыми городами. Они желали захватить пространство. Захватить, вот как, — речь Мастера сменилась ядовитым свистом. — Корабли падали. Плохо сделаны. Но там есть оружие. И если мы отыщем его… Я выжгу все.
По спине юного эльфа под серебряной кольчугой пробежал неприятный холодок.
— Возьму тебя. Возьму недовольного. — Мастер дернул подбородком в сторону Эйтара.
— Не пожалеешь, владыка Морума, — с горячностью ответил юный эльф. — Ибо я лучший!
— Ты легкий, — припечатал инопланетянин, всем своим существом устремленный в дальние и очень кровопролитные битвы.
В дверь тяжело вошел быкоглав.
— Ваше-ство, к вам там эти… прали… пулре… пир-лирли…
— Парламентеры? — распевно выговорил Мастер Войны. — Кто?
— Эльфы. Эльфы, ваше-ство, — прогудел быкоглав.
* * *
Точно светлым клинком разделяя черную армию, к замку Морума двигались четыре всадника. Первым на рослой гнедой лошади ехал высокий воин с длинными белыми волосами, в богатейшем венце, убранный в сияющие лунным светом доспехи. Справа от него в темном металле, набитом по нагруднику золотой розой, двигался эльф золотоволосый. Слева был всадник в длинном изумрудном плаще, позади него — еще один, казавшийся маленьким и изломанным на спине массивной кобылы.
Мастер Войны стоял неподвижно на самом краю плаца, нависающего над широкой, мощенной темными выжженными плитами подъездной дорогой. На плацу в идеальном порядке было выстроено несколько сотен морумских войск.
Оллантайр даже не успел изумиться тому, что его встречало платье супруги, как Тайтингиль выехал вперед.
В тот же миг гоблины вскинули луки, орки взяли палицы на изготовку. Единым движением, четкость которого была достигнута кровью, потом и еще раз кровью, пролитыми в процессе изучения лева и права.
— Приветствую тебя, союзник, — спокойно сказал Тайтингиль. — А ты изменился.
— Я вернулся.
Витязь отпустил повод и легко спрыгнул с коня.
— С какой стати ты спешился? — не опуская задранного наверх подбородка, процедил Оллантайр. — Здесь враги, Тайтингиль! Он взял одежду моей жены… он взял… она здесь, Тайтингиль!