– Ты знаешь, куда ехать? – спросила она, устраиваясь за его спиной.
– Угу, – парень протянул ей шлем. – Держись крепче.
Леська деликатно взялась за краешек его куртки. Через десять метров ей пришлось вцепиться ему в бока, а потом и вовсе обхватить что есть силы, мечтая сделать это еще и ногами. Орать что-либо сквозь шлем не имело смысла, поэтому Леська молча прижималась к спине водителя, стараясь не смотреть по сторонам, где со свистом проносились дома и сигналили остающиеся позади машины.
Доехав до места, Антон плавно затормозил, посидел минутку, потом встряхнулся, но пассажир все не желал отваливаться. Антон со вздохом поглядел на побелевшие костяшки пальцев на своем животе и аккуратно разомкнул чужие конечности.
– А? Уже приехали? – часто моргая, спросила Леська, когда он снял с нее шлем.
Антон кивнул, ожидая разноса за свою езду, но к его удивлению девушка ни словом это не прокомментировала. Она неловко слезла с мотоцикла, постояла минутку, восстанавливая равновесие и, вероятно, утешая нервную систему, а потом уже осмысленным взглядом уставилась на горы мусора.
– Ох, ничего себе, да мы до вечера тут искать будем… Идем? – Леська, пошатываясь, двинулась вперед. Антон хмыкнул себе под нос и потопал следом. Он не подозревал, что Леське очень хотелось треснуть его по башке, но поскольку ей всегда казалось невежливым критиковать чужую манеру вождения, то нечеловеческими усилиями воли она сдерживалась.
Взобравшись на ближайшую кучу хлама, Леська присвистнула – масштабы работы были еще больше, чем она думала. Конец свалки терялся в туманной дали.
– Если тут цветет папоротник, надо было приезжать ночью, – вслух подумала она, – тогда б его было заметно.
– Можно и ночью, если ног не жалко, – справедливо заметил Антон, хватая подругу под локоть – та спотыкалась уже третий раз.
Они решили разделиться и для начала обойти свалку хотя бы по периметру, встретившись на другой ее стороне. Работка обещала быть сизифовым трудом, но возвращаться без ничего тоже было обидно. Антон снял с шеи и вручил ей свисток.
– Если что – свисти, я услышу.
– Если что? – уточнила Леська.
– Тут наверняка бывают какие-нибудь бомжи, бродячие собаки, да мало ли…
Леська направилась в свою сторону, скептически оглядывая пейзаж – постапокалиптический мир казался совершенно вымершим и как ничто другое располагал к размышлениям о вечном. «Зачем людям столько хлама? – думала Леська, обходя абстрактную скульптуру из ржавых холодильников. – Покупают, выбрасывают, это какой-то вечный безостановочный процесс…меньше, меньше надо потреблять…»