– Уходи. Немедленно.
Тэй неуклюже запихивает снаряжение для дайвинга в рюкзак. У него из носа текут сопли. Спотыкаясь, он уходит, отодвинув болтающуюся на гвоздях доску в стене, и идет по прибрежной гальке. Я слушаю, как затихают вдали его шаги. Я разбита на части. От меня остался только маленький кусочек. Это Эдди.
– Эдди, – шепчу я в темноту, – ты там?
– Я здесь, – отвечает Эдди.
Но я его нигде не вижу.
Воспоминания. Очень старые. Мы с Эдди вдвоем лежим на диване после того, как он в очередной раз побывал у врачей. У него на сгибе локтя – повязка в том месте, откуда брали кровь для анализа.
«Они там помазали волшебной мазью», – говорит Эдди и протягивает мне руку, чтобы я ее поцеловала.
Я целую его руку.
Я так завидую ему, ведь меня никто не мажет волшебной мазью и не берет у меня кровь для анализов.
Диллон лежит на полу у наших ног.
«Хотите ЭУТ) посмотреть?» – спрашивает он.
Мы говорим да. Эдди хочет «Принцессу льда»[13].
«Мам! – кричит Диллон. – Двойняшки хотят видик посмотреть. Можно, я включу?»
Мама приносит нам какао и плед. Она укрывает нас.
«Да. А потом вы все пораньше ляжете спать».
Диллон ложится рядом с нами на диван. Эдди прижимается ко мне:
«Элли, а если у меня еще заберут кровь, я умру?»
«Вряд ли. Если у тебя еще заберут, ты сможешь взять у меня, сколько надо. Мы же с тобой одинаковые».
«Элли, если я умру, ты пойдешь со мной?»
«Ладно. А еще Диллон. Ты же с нами, правда?»
«Угу, – бурчит Диллон. – Ну ладно, начинается уже».
На следующий день после откровений Тэя я решаю двинуться вперед со своим планом погружения в подводное ущелье, чтобы потом навсегда уехать с Черного острова. Незачем мне здесь оставаться.
Я дожидаюсь темноты, чтобы меня никто не заметил.
Когда я захожу в больницу попрощаться с Диллоном, он спит. Засовываю записку под подушку. В записке одно-единственное слово: «Прости». Родители в комнате для родственников. Они переругиваются – спорят насчет того, как часто мать может ночевать в отцовской квартире.
Денег на такси у меня нет, так что возвращаться домой приходится на автобусе. В бухту я добираюсь вскоре после полуночи. После всей этой беготни у меня разболелись ноги, но хотя бы у меня с собой памятный крест Эдди, который я забрала с Ханури-Пойнт. Вторая ленточка пропала, но я вынимаю шнурок из одной кроссовки и крепко-накрепко привязываю к перекладине креста. У меня есть все, что нужно, кроме фонарика – в нем села батарейка. Но я нахожу старый фонарик в ящике кухонного стола. Остается только надеяться, что он станет работать в воде.