Аллегра, как всегда, оделась ярко. Джослин — классически. Григг — непринужденно: вельветовые брюки и зеленая футболка. Бернадетта уже пролила соус на свои штаны для занятий йогой.
Штаны были усеяны оливковыми и голубыми цветочками, а теперь появилось еще и бурое пятно на животе. Впрочем, пятно можно было и не заметить. Можно было вообще не смотреть на штаны. Дело в том, что с момента нашей предыдущей встречи Бернадетта успела разбить очки, и сейчас их удерживал внушительный ком скрепок и скотча.
Возможно, они даже не разбились. Возможно, она просто потеряла винтик.
Мы собрались у Григга. Некоторые сомневались, хочет ли Григг когда-нибудь устроить вечер, а некоторые думали, что нет, и уже сердились. Мужчины вечно ожидают поблажек; они никогда не готовят праздничный ужин, жены пишут за них благодарственные письма, жены рассылают открытки. Когда наше терпение уже затрещало по швам, Григг предложил обсуждать «Нортенгерское аббатство» у него дома: ведь, наверное, только ему «Аббатство» пока нравится больше всего.
Нам не верилось, что такое бывает. Мы надеялись, Григг не хотел нас поразить. Нельзя же привлекать к себе внимание за счет Остен.
Любопытно было посмотреть, как живет Григг. Многие из нас не видели холостяцкую квартиру с семидесятых. Мы представляли себе зеркальные шары и Энди Уорхола.
А получили светильники в виде связки перцев и Беатрикс Поттер[35]. Григг снимал уютный кирпичный коттедж в дорогом районе города. Жестяная крыша, веранда, увитая виноградом. Внутри была спальня на мансарде и такой маленький камин, каких мы в жизни не видывали. В феврале, сказал Григг, этот камин обогревает весь дом; правда, поленья туда не помещаются, а как нарубишь щепок, так и огонь не нужен: взмокнешь как мышь.
Мы узнали коврик у дивана — из каталога «Санденс», с маками по краям, какой и сами хотели. В медных горшках на кухонном окне отражалось солнце.
В каждом горшке росла белая или лиловая африканская фиалка, а мужчина, который не дает умереть своим цветам, достоин восхищения, особенно если горшки без дырочек. Мы почти простили ему коврик. Конечно, фиалки могли быть куплены недавно, чтобы произвести на нас впечатление. Но, опять же, кто мы такие, чтобы производить на нас впечатление?
Всю стену у лестницы занимали встроенные шкафы; книги в них не только стояли, но и лежали вигвамами поверх других. Большинство в мягком переплете, потрепанные. Аллегра подошла посмотреть.
— Сколько у вас ракет, — заметила она.
— Вы любите научную фантастику? — спросила Сильвия. По ее тону можно было подумать, что она интересуется научной фантастикой и людьми, которые это читают.