Закопченный до угольного оттенка, смятый в лепешку кувшин был брошен бывшими хозяевами как ненужный. Но для Кости он был дороже мешка с золотом. С трудом вернув ему прежнюю форму, землянин нанес на посудину цепочку рун. И когда на внутренних стенках появились первые капли конденсата, которые неторопливо поползли вниз, собираясь на дне в крошечную лужицу, Костя счастливо засмеялся. Этот невзрачный кувшин был билетом к обжитым местам. А пластину он так и оставил в пирамидке. Пусть лежит: может, однажды спасет кому-нибудь жизнь.
На следующую ночь он перерыл все руины в поисках новых драгоценных находок. Но нашел лишь бесформенный кусок бронзы. Что-то из домашней утвари попало в очаг и там полностью расплавилось. Хозяева забросили слиток в угол, дали розог нашкодившим детям или устроили разнос нерадивой кухарке и забыли. А через много лет его отыскал пришелец из другого мира.
После магической инициации, устроенной Маргом, Костя получил власть над металлом. Любым – бронзой, медью, золотом, сталью и прочими. В них легко укоренялись руны и долго держали ману. Но камни – простые и драгоценные, стекло, кости или хитин не поддавались его усилиям. Поэтому он так обрадовался своим находкам. Кувшинчик, зачарованный на собирание влаги, и слиток, который после зачарования стал грозным оружием в руках землянина.
Из слитка, весящего грамм триста, Костя сделал биток. При падении после сильного броска он создавал мини-землетрясение в радиусе двух метров. С помощью битка он охотился. Стоило подобраться метров на двадцать к отдыхающей под палящими солнечными лучами ящерке или змее, как следовал бросок, который оглушал добычу на несколько секунд. А там все зависело от скорости ног Кости. Если землянин успевал добежать до жертвы раньше, чем та начинала шевелиться, то хватал ее за хвост или лапу и несколько раз бил ею по битку. Или битком по ней, что для добычи было одинаково. Камешком с острой кромкой надрезал шкурку, снимал и выбрасывал, а мясо тут же съедал. Сырым и с кровью, чтобы ни грана питательных веществ не пропало.
В чистом металле мана держалась плохо. Две трети ее вытекало уже через полчаса-час, остальное уходило в течение нескольких дней. Для создания настоящих амулетов нужны были не только руны магического алфавита, но и формулы из этих рун, накопители, которые брали извне магическую энергию и отдавали ее чарам, электрон, который паутинкой покрывал любой амулет, как «дорожки» – электронные платы на Земле.
Растянувшись на песке во время очередного привала, путник ощутил странный запах. Неприятный и странно знакомый. Он сел, зачерпнул ладонью горсть песка и поднес к носу. Пахло… аммиаком? Выкопал небольшую ямку и набрал пригоршню песка из нее. Точно, пахло аммиаком, а еще – застарелой мочой. Костя брезгливо сморщился и тщательно отер ладони о горячий песок. Наверное, он набрел на место стоянки караванов. Десятки животных не один раз останавливались здесь.