Музыка набирала силу. Хелен покосилась на тетушку, та уже дремала с закрытыми глазами. Девушка оглядела зал. Сколько жутких созданий пришло на концерт? Сидений здесь не меньше тысячи, и все места заняты, а значит, среди слушателей должен найтись по крайней мере один искуситель. От этого предположения по спине пробежали мурашки.
Хелен привлекла непонятная суета в передних рядах. Дамы и джентльмены ерзали в креслах, словно никак не могли отыскать удобного положения, – вероятно, там бегло кормился искуситель.
Хелен протолкнула пальцы в затянутый ридикюль, вытащила медальон и спрятала под перчатку. Помещение озарилось голубым мерцанием. И синими аурами двух искусителей. Хелен не ошиблась: один из них в самом деле расположился во втором ряду. Это была дама с очаровательной тесьмой, украшенной бриллиантами, с искусно завитыми каштановыми волосами. Джентльмен в летах, с бородкой, стоял в дальнем углу зала. Оба бегло кормились энергией ничего не подозревающих слушателей. Темно-фиолетовое щупальце дамы оторвалось от одной жертвы и скользнуло к другой, ласково погладило по плечу молодого человека и опустилось к нему на колени. Юноша почесал затылок. Хелен отвернулась, жалея, что не может прекратить это омерзительное действо.
Аллегро закончилось. Бурные аплодисменты разбудили тетушку, и она тоже энергично захлопала. Хелен последовала ее примеру, не слишком сильно разводя ладони, чтобы медальон не выскользнул из перчатки. Краем глаза девушка заметила, что шатенка с бриллиантами в волосах обернулась и смотрит прямо на нее, а ее тонкие черты искажены гримасой ненависти. Боже мой, неужели дама признала в ней чистильщика? Хелен оглянулась через плечо: бородатый джентльмен не сводил с нее глаз. Но оба искусителя находились слишком далеко от девушки, чтобы почуять ее энергию. Хелен постаралась припомнить, не сталкивалась ли она с ними в холле перед концертом. Кажется, нет. Но даже если бы один искуситель случайно задел ее плечом и догадался, кто она такая, он ни за что не поведал бы об этом другому. Вероятно, их внимание привлекал медальон. Хелен вспомнила крики Джеремайи и окончательно убедилась в том, что всему виной именно он. Она ловко выдернула его из перчатки, спрятала на коленях и накрыла шалью. Помещение вновь залил приглушенный желтый свет масляных ламп. Девушка несколько раз глубоко вдохнула, успокаиваясь.
– Тебе дурно? – прошептала тетушка.
– Нет, всего лишь хочется чихнуть.
Аплодисменты постепенно утихли, и в зал вновь полилась музыка. Увертюра перешла на более медленный темп, лагретто, и леди-искуситель перевела взгляд на оркестр, но оставалась напряженной. Умом Хелен понимала, что это злобное существо не станет открыто нападать на нее посреди концертного зала, но кровь бурлила от осознания такой возможности.