– Никаких острот, – покорно согласилась Хелен, но все-таки не удержалась и добавила: – Может, мне следует молчать до самой свадьбы?
Тетушка мягко хмыкнула:
– Это бы точно пошло на пользу моим нервам. – Она вытянула вперед руки, и горничная ловко высвободила ее из алой накидки. – Нет, моя дорогая, пожалуйста, не молчи. Это ничем не лучше дурного разговора. Обещай, что заготовишь вежливую речь для своих партнеров по танцу. И постарайся не углубляться в политику в своих колкостях. Девушке твоего возраста не полагается быть настолько осведомленной. – Тетушка опустилась на диван рядом с Хелен.
– Это все, миледи? – спросила Мэрфитт.
– Да, благодарю.
Мэрфитт сделала реверанс и закрыла за собой двери, удалившись из комнаты. Лицо тетушки Леоноры тут же обвисло, и она сразу же сделалась усталой морщинистой дамой пятидесяти четырех лет. Она пригладила и расправила складки на синем уличном костюме. От потревоженного тонкого крепа[9] повеяло ароматом розовых духов. Хелен догадалась, что тетушка тянет время, прихорашиваясь, и снова принялась изучать ее лицо: смесь грусти и отчаяния.
Грусть исчезла, на смену ей пришло раздражение.
– Воздержись от пристальных взглядов, Хелен.
Девушка вытянула из переплета «La Belle Assemblée» торчащую нитку:
– Что вас беспокоит, тетушка? Вы были так воодушевлены новостями, а затем ваш восторг пропал.
– Ты опять ко мне приглядывалась? Мы же просили тебя этого не делать.
– Простите. Я случайно это заметила.
Леонора вздохнула – отчасти со смирением, отчасти озабоченно:
– Полагаю, мне бы не удалось скрыть правду. Вскоре ты сама бы все узнала. Войдя сюда, я вспомнила о том, что ты близко знакома с Делией Крэнсдон. Боюсь, что новость связана именно с ней. Прошу тебя, не расстраивайся. Завтра у тебя очень важный день.
Хелен оставила нитку в покое. Рука застыла от плохого предчувствия. Они с Делией не были лучшими подругами – это звание принадлежало достойной Миллисенте Гардуэлл. Тем не менее они с Делией дружили весь тот год, что Хелен обучалась в элитном пансионе для девочек мисс Холкромб.
– Неужели она заболела?
– Хуже. – Уголки рта тетушки Леоноры опустились под весом сожаления. – Три дня назад она сбежала с молодым человеком по имени Трент. Венчания не было.
У Хелен перехватило дыхание. Если это правда, жизнь Делии навсегда разрушена.
– Нет. Невозможно.
Или возможно? Девушка оглянулась на прошедшие месяцы и вспомнила, что в глазах подруги действительно часто мелькало отчаяние. Делию представили свету в позапрошлом лондонском сезоне, но никто так и не предложил ей руку и сердце. Ей не хватало трех существенных достоинств: красоты, связей и богатства. Делии исполнилось двадцать лет, и ее шансы на брак практически испарились. Она даже призналась Хелен и Миллисенте, что ей грозит жизнь старой девы, а значит, все сопутствующие насмешки. Неужели это безрадостное будущее подтолкнуло ее к побегу с малознакомым мужчиной?