Гита вскочила на стол и прыгнув легко, как обезьяна, схватилась за ось трехлопастного вентилятора, свисавшего с потолка, как трехрожковая люстра. Раскачавшись, она прогнулась гибким телом и, резко оттолкнувшись, оседлала лопасти вентилятора.
Зрелище, конечно, было экзотическим, достойным кисти художника или кинокамеры режиссера.
Чего в этой ситуации содержалось больше: драматического или комического, сказать трудно.
Полицейские поднялись с пола и, смущенно отряхиваясь, поправляли ремни. Тот факт, что эта девчонка так легко расправилась с ними, поверг их в изумление.
Сержант опустился на стул. Он был потрясен.
— Вот чертовка, — проговорил он.
Дверь открылась, и в ее проеме появилась Каушалья, сияя своим ярким сари. За ней, сгорбившись, следовал Бадринатх.
— Господин инспектор, где моя дочь? — официальным тоном спросила Каушалья.
Сержант, не говоря ни слова, прижав руку к ноющей скуле, молча показал пальцем в потолок и добавил, сложив руки над головой:
— Если сможете, сделайте одолжение, возьмите ее.
— Зита! — раскрыв рот от удивления и всплеснув руками, выдохнула Каушалья и выкатила свои круглые глаза.
Бадринатх, увидев Зиту в пестром одеянии, испытывал сложные чувства. Он был рад, что Зита нашлась, что она жива. Но вот здорова ли она? Что с ней? Почему она на вентиляторе и качается, как обезьяна?!
— Толстуха, что тебе надо от меня? Я — Гита, а не Зита. Вы что, купили меня в магазине? — весело и грубо проговорила акробатка.
— Мне придется включить этот чертов вентилятор! — строго проговорил сержант.
— Инспектор, не надо, я спускаюсь. — И Гита легко спрыгнула на пол.
— Я хочу поблагодарить вас, господин инспектор, что вы нашли нашу красавицу, — сказала как можно приветливее Каушалья.
— Распишитесь вот здесь, госпожа, — попросил инспектор.
— Пойдем, Зита, — сказала Каушалья, расписавшись в протоколе.
Гита не возражала. Ей было важно выйти из полицейского участка.
Инспектор и его помощник проводили счастливых родителей и их «заблудшую дочь» к открытому автомобилю, стоявшему у подъезда.
Каушалья уселась рядом с шофером, Бадринатх и Гита — на заднем сиденье.
Машина тронулась.
Полицейские, отдав честь, облегченно вздохнули и, проводив глазами автомобиль, набравший скорость, медленно вернулись к своим прозаическим делам. Спектакль окончился для сержанта благополучно. Но слухи о том, что их положила на лопатки совсем юная девушка, к великому сожалению его, уже поползли по управлению.
Было утро. Сандра, лежа в постели, разговаривала по телефону.
— Хорошо, Рашид, я сейчас приведу себя в порядок и буду у тебя, — сказала она и положила трубку.