Зита и Гита (Яцкевич, Андреев) - страница 7

Водитель, выставив два чемодана из багажника, загнал блестящий автомобиль в гараж.

Темные листья кокосовых и арековых пальм колебались под свежим морским ветерком. Светлая зелень бананов успокаивала глаз. В саду было прохладно и свежо, несмотря на зной. Начало августа знаменует рождение Кришны, восьмое воплощение бога Вишну.

Лицо Раму было грустным, когда-то голубые, а теперь выцветшие глаза светились умом и проницательностью, но положение его в доме придавало движениям скованность и некую неуверенность. Не было той свободы и радости в его службе, как при старших господах, с которыми он вместе рос.

Раму со вздохом взял чемоданы, а затем поочередно отнес их наверх, в комнату Ранджита.

«Тоже мне «сын царя», Ранджит Сингх, при нем тебе бы не сносить головы, кроме гордости, нет в тебе ничего, пустозвонство одно да заносчивость», — с гневом в сердце подумал Раму.

Раму вышел в сад, не спеша пошел посмотреть, как себя чувствуют милые его детища — розы в заповедном гюлистане его друга-хозяина.

Солнце склонялось к закату.

Вдали по всему западному побережью острова Бомбей тянулись богатые кварталы; итальянские виллы, английские коттеджи, псевдоарабские строения в стиле эпохи Великих Моголов спокойно и уютно расположились среди роскошных садов и цветников, отороченных остатками вечнозеленых тропических, гелейных лесов, уходящих от Большого Бомбея до Тривандрама.


Большой роскошный холл особняка с лестницей на верхний этаж. Молодая девушка лет семнадцати, опустившись на колени, усердно протирает пол, выложенный из белого и серого мрамора. Черные косы тяжело опускаются ей на грудь. В волосах красуется живая белая роза, только что преподнесенная ей Раму. На белом, тонко изваянном лбу, мягко гармонируя с благородными чертами лица, большими черными глазами газели и густыми волосами, утверждалась заветная тика — небольшой кастовый знак, украшение индийской женщины.

Девушка принадлежала к высшей касте. Однако почему на ней одежда служанки? Обветшалое от каждодневной стирки светло-синее ситцевое сари не могло скрыть великолепную фигуру этой девушки, которая была грациозна и стройна, как кокосовая пальма на прибрежных песках Малабара. Эта девушка в бедном сари, юная газелеокая дочь Индии, прекрасная, как небесная дева Апсара, была наилучшим образцом великой индийской нации, ее чудесной и могучей природы.

Девушка гибким движением легко поднялась с пола, выпрямилась, одну тяжелую черную как смоль косу откинула за спину. Подошла к большому в золотой раме портрету, висевшему на стене, который был увит гирляндами из цветов. На портрете был изображен молодой мужчина с красивым лицом и молодая прелестная женщина — отец и мать девушки, которых она, к несчастью, помнила смутно.