– К нему нельзя, – объяснила медсестра за стойкой.
Мужчина улыбнулся:
– Я – его близкий друг. Я волнуюсь за него.
– К нему нельзя. Он еще не пришел в сознание.
– Сделайте для меня исключение.
– Вы из полиции? Сослуживец?
– Можно сказать, что да. В определенной степени.
– Я должна позвонить заведующей отделением.
Медсестра потянулась к телефону, но мужчина перехватил ее руку. Он держал аккуратно, но крепко – не вырваться.
– Не нужно, – посоветовал он. – Стойте, как стоите, и все будет хорошо.
В стеклянную дверь вошел другой мужчина, повыше ростом.
– В какой палате лежит детектив Эвпаламид? – спросил высокий у медсестры.
– В третьей.
Из глаз медсестры потекли слезы. Мелкая, как школьница, она была насмерть перепугана. Ее цыплячье запястье по-прежнему оставалось в кулаке первого мужчины. Косточки еле слышно похрустывали.
– Хорошо. Спасибо, вы нам очень помогли.
Высокий прошел по коридору, открыл дверь палаты и исчез внутри. Некоторое время было тихо. Потом из палаты вышли две санитарки в комбинезонах оливкового цвета. Одна потирала локоть, другая с неудовольствием глядела на пятно крови, украсившее ее рукав.
– Кончай с этим, – велела Аглая. – Он сексист, я вижу.
– Ага, – хихикнула Ефросина.
Свободной рукой она выхватила безыгольный инъектор. Тончайшая струйка раствора под давлением пронизала кожу мужчины на шее, чуть пониже челюсти. Мужчина глубоко вздохнул, приоткрыл рот и грудой тряпья сполз под стойку. Изо рта на грудь потянулась липкая слюна.
– Звони эвакуаторам, – бросила Талия. – Будем вывозить мальчика. Хорошенький, жаль, если умрет в пути.
– А если в твоей постели? – заинтересовалась Аглая.
– Если в моей постели, тогда не жаль.
* * *
– Звонила Ариадна, – уведомил Питфей. – Ты спал, я решил тебя не будить. Сказал, что ты перезвонишь утром. Она передала, что утром не надо, утром она спит. До полудня так точно. Перезвони ближе к вечеру.
– Кушай, – напомнила Эфра. – Это вкусно.
– Да, – согласился Питфей. – Кушай, тебе надо хорошо питаться. Ты на ней женишься? Если женишься, тогда ешь за троих. Это такая женщина, с ней нужны силы.
– Еще не знаю, – возразил Тезей.
– Ничего. Кушай на всякий случай, пригодится.
– Дед, я хотел тебя спросить… Мама, извини, это личное.
– Твое личное?
– Нет, мама. Твое личное.
– Мне выйти?
– Как хочешь. Дед, почему ты больше не ставишь ту запись? Ну, ты понял, какую. Я уже столько времени дома, и ни разу не видел, чтобы ты ее ставил.