Я несколько раз зажмурила глаза, пытаясь отогнать головокружение.
— Да, прости… просто слабое головокружение.
Хотя на самом деле оно было не слабое. Оттенки синего и красного вспыхивали в моем взоре, a мои конечности напоминали липких червей. Трейган говорил, что нам может стать плохо, если проводим слишком много времени не в воде. Если это то, что он имел ввиду, и вылечить это мог дым от водорослей на фестивале.
— Наверно тебе лучше присесть, — сказал дядя Ллойд.
— Я в порядке. Просто я не ела с тех пор, как… Черт, я не ела весь вчерашний и сегодняшний день.
Как я могла забыть о еде? Мой живот даже ни разу не урчал. Никакой боли от голода или других признаков. Если морские жители не ели, то я бы просто взбесилась. Я любила вкус еды и не хотела с ним расставаться просто потому, что я частично превратилась в рыбу.
— Должно быть, упал уровень сахара в крови. Как насчет торта?
Я заставила себя улыбнуться.
— Именинный торт?
— Лучший в своем роде, — он отрезал два кусочка и положил их на тарелки.
— Что? Без именинной песни? — передразнивала я, до сих пор чувствуя головокружение.
— Ты у нас певец, не я. Я бы не хотел мучить тебя в твой особенный день.
Он был прав. Пение не входило в число его талантов. Садоводство, резьба по дереву, починка лодок — это то, что он делал лучше всех.
Я воткнула свою вилку в первый кусочек торта, надеясь, что смогу его распробовать. Если я не чувствовала больше голода, не потеряла ли я чувство вкуса? Сыроватый кусочек из темного шоколада c застывшим сливочным кремом скользнул на мой язык. Упав, он разлился сладким, более глубоким, чем когда-либо, вкусом по всему рту.
— Ммм, — протянула я с удовольствием. — Это самый вкусный торт, который я когда-либо пробовала.
Определенно, я не потеряла свои вкусовые ощущения. Во всяком случае, они усилились… или же торт был слишком замечательный. Я не была уверена.
— Рад, что тебе нравится. Я заказал его в семейной пекарне в Кисе. Местные жители восхищаются тем, какая замечательная у них выпечка.
— Они не врут. Чертовски верно.
— Приятно слышать такие похвалы, — он ухмыльнулся, пока я заталкивала в рот кусочек, на котором было больше шоколада.
Я не могла поверить, как быстро я закончила. Я боролась с желанием облизать свою тарелку.
— Можно мне еще кусочек?
Он толкнул коробку через весь стол.
— Угощайся. Не хочешь отдохнуть? Ты выглядишь так, словно готова выбежать за дверь сию же минуту.
Чувство вины — странная штука. Мой живот заполнила тревога, окончательно отбив у меня аппетит. Hа оставшемся торте можно было прочитать «Счастливого Рождения, Яра», выведенное розовой глазурью. Слово «День» мы уж съели. Совпадение, потому что несколько коротких минут были всем, что я оставила своему дяде.