— Добрый вечер, Отабия.
Она провела языком от основания моего позвоночника вверх к шее. Почему сирены интересовались мной, было загадкой. Я никогда не реагировал на них.
— Восхитительно. Твой знак змеи имеет вкус ярости и смерти.
Одним четким прыжком вверх, она встала передо мной. Ее иссиня-черные волосы обрамляли пронзительные глаза, в которых зрачок расширился и снова сократился.
— Ты изменила прическу, Отабия. Тебе идет.
Она облизала губы, в типичной для сирен манере.
— Ты недавно убил. Я чувствую. Кого ты убил, Трейган? Ты пропах этим, и это просто сводит меня с ума.
— Акул. Не так волнующе.
Я хотел спросить ее о Яре, но решил подождать. Разозлить сирену — никогда не было хорошей идеей, поэтому я позволил ей продолжить вести беседу. Разговор с сиреной о другой женщине — никогда хорошо не заканчивался.
— Акулы. Беее, — она высунула темный язык и замахала руками между нашими лицами. — Ты здесь, чтобы увидеть Никси?
Именно поэтому с Отабией было приятно работать. Она никогда не тянула время, чтобы приступить к делу. А так как являлась самой старшей из сестер, то не была столь исполненной желанием. Сирена флиртовала, и мы оба знали, чего она хотела, но она могла работать в разных направлениях.
— Я видел, как Никси плавала там, где атаковали акулы. Она не пострадала, верно?
Меня интересовала Яра, но я должен был создать впечатление, будто бы благополучие сирены волнует меня в первую очередь.
— Никси в порядке. Идем, — она обняла меня за талию. — Мы ждали тебя, — мы взлетели вверх к гнезду.
Отабия посадила меня у входа в их гостиную. Горящие факелы, расставленные в ветках деревьев, создавали в комнате почти романтическое настроение. Сирены имеют сходство с огнем, поэтому умеренное пламя означало, что в данный момент сестры спокойны.
В воздухе витал запах пива, желания и крови. Я мог только представить, чем обычно бывают заняты в их гнезде.
В углу, в позе эмбриона, лежал дрожащий человек. В волосах остались черные перья. Одно прилипло к его лбу над выпученными, напуганными глазами. Последний улов Отабии. Если сирены не убивают своих жертв, они стирают воспоминание об их встрече, прежде чем отпустить. Это извлечение человеческой души за последние часы было для сирен, как десерт после основной еды. Отабия еще не попробовала десерт, и человек смотрел на нас, будто мы явились из фильма ужасов.
Мариза и Никси лежали на вельветовых одеялах и подушках, которыми был покрыт пол. Яра без сознания была между ними. Никси перестала облизывать плечо Яры, когда я вошел. Но Мариза продолжала сосать рану, стараясь достать по возможности каждую каплю крови. Хоть Никси и была моложе, она больше себя контролировала, чем ее старшая сестра. Мариза никогда не знала, когда остановиться.