— А сколько, ну, не сделали этого? Сколько из них в подземелье?
На ее груди появились красные пятна. Ее красный, должно быть, означает печаль.
— Тридцать один, — ответил я мрачно.
Ее глаза расширились, и по плечам пронеслись пунцовые завитки.
— Мне жаль.
Сколько Ровнан говорил ей? Яра извинялась, потому что она не знала, что еще можно сказать или знала о несдержанных обещаниях родителей и винит себя?
— Действия других иногда влияют на нашу судьбу. Никто тебя не винит.
Она выглядела абсолютно сбитой с толку.
Значит, Ровнан не рассказал ее, что это она причина, по которой закрыли ворота. Хорошо. По-моему, она должна услышать это от одного из нас.
— Трейган, в ночь, когда ты спас меня, что ты со мной сделал? Почему я не помнила тебя все эти годы?
Как я ей это объясню? Мы наконец-то чего-то добились. Я не хочу напугать ее рассказами, что часть меня так ужасна, как она изначально и подозревала. Последнее что нам было нужно, это ее возвращение к Селки. Если Ровнан предложит ей выпить из него, она не сможет сопротивляться, и тогда у него появится преимущество. У Джека будет необъяснимая управляющая сила над его видом. То, что она вообще пила кровь, уже было достаточно плохо. Ее наиболее сильная связь с Селки, хороший шанс для Джека контролировать и ее действия.
— Это сложно.
— Вся моя жизнь была сложной. Так что я справлюсь.
— Это исключительный уровень сложности.
— Это потому, что ты наполовину горгона?
Мои люди никогда не поднимали эту тему. Они знали, что я ненавижу эту часть меня. Многие из моего вида боялись моей горгонской стороны и поэтому держались подальше. Почему Яра так не делала?
— Если ты не скажешь, я поплыву обратно к Эденс Хаммок и спрошу моего дядю.
Ее дядя. Они ведь даже не родственники.
— Вы с Ллойдом, видимо, очень близки.
— Он был для меня как отец. Мой отец умер, когда мне было четыре. И мы с мамой приехали в Эденс Хаммок, и Ллойд вроде как присматривал за нами. Я помню, как встретилась с ним в первый раз. Ну, я так думаю, что это был первый раз, — она щелкнула по воде пальцами. — Думаю, ты не хочешь слышать о моем детстве.
— Нет, хочу.
На ее лице появилась кислая мина:
— Не ври.
— Для меня люди делятся чувствами поверхностно. Много говорят и очень мало слушают.
Ударив по воде, она плеснула ее мне в лицо.
— Хорошо, я поняла. Я не буду рассказывать мои убогие истории.
— Ты не даешь мне закончить. О таком неумении слушать я и говорил.
— Извини. Продолжай.
— Способ делиться у русалок более глубокий, нежели разговор — он более интимный, — если она сблизится с одним из нас, то это уже будет весомой причиной быть на нашей стороне, но ее первый раз должен быть с Коралиной. Не со мной. Я сдал назад. — Но я никогда не попрошу тебя делиться со мной таким способом.