Разглагольствования следователя не на шутку встревожили матерого бандита, и его раздражало, что он не может скрыть свою тревогу от Таджибекова. Кур-Султан в жизни никому не доверял, а бухгалтер вызывал у него совсем мало доверия. Вот и сейчас…
- Поймите меня, - говорил Таджибеков, - я ведь не только о себе забочусь, но и о вас. Вы видите, они ходят кругами.
- Начнем с вашей глупости, - прервал его Кур-Султан. - Зачем вам понадобилось вмешивать учителя? Вы точно знаете, что он убежал? А вдруг он завтра вернется? Может быть, он уже сегодня вернулся.
- Нет, - сказал Таджибеков, - он вернется домой дней через пять. Моя жена узнала у его жены.
- А если он вернется завтра?
- Но он же все равно ничего не знает, - убеждал Таджибеков. - И ему никто не поверит.
- Это не главное, - сказал Кур-Султан. - Зачем вы со своим длинным языком врали, будто видели его с двумя людьми? Эти двое кто? Я и Барат?
- Нет, что вы! - опешил Таджибеков. - Я просто сказал, чтобы он думал на учителя.
- На кого бы он ни думал, теперь он будет следить за вашей улицей. Он расскажет тому, другому, и, может быть, прочесывать они начнут как раз отсюда. Вы делаете все, чтобы погубить меня и оставить сиротой собственного сына.
Как полчаса назад Кур-Султан слушал разговор на террасе, так сейчас затаив дыхание слушал разговор Кур-Султана и Таджибекова милиционер Иса. Иса понимал, что, с тех пор как он оказался участником шайки, с тех пор как он, зная об убийстве, скрывал у себя подлинных виновников, он не может надеяться на защиту, ни один суд не оправдает его. А он ведь молод и еще не женат. Но страшнее было другое: страшнее была месть бандитов. Он сидел на террасе неподвижно и проклинал тот день и час, когда, согласившись на уговоры Таджибекова, уехал из кишлака, чтобы стать милиционером в Ташкенте. И как Таджибеков уговаривал его тогда, как весело он шутил: «Ты будешь ходить в красивой форме и в хромовых сапогах. Ничего тяжелее нагана никогда не будет в твоей руке. Неужели ты не хочешь сменить кетмень на наган? Мы выделим тебе участок, поможем построить дом». Как проклинал Иса тот день и час!
А разговор в комнате продолжался.
- Вы можете сердиться на меня, - говорил Таджибеков, - вы можете считать меня негостеприимным хозяином, но, по-моему, вам лучше уехать.
- Сейчас? - спросил Кур-Султан.
- Нет, конечно, не сейчас, у вас еще есть время, но, в общем, чем скорее, тем лучше.
- Сейчас это невозможно, - сказал Кур-Султан. - Несмотря на ваш длинный язык, для меня пока нет места надежнее, чем ваш дом. В горы, как вы слышали, ехать тоже небезопасно. И, кроме того, Барат, не дождавшись меня, - я сказал, что, может быть, поеду вслед за ним, если достану документы, - наверно, выехал мне навстречу и вернется сюда. Он приедет завтра утром или вечером. Одному верхом, без арбы и без мальчишки, сюда день пути.