- Дайте нам с племянником комнату, только не ту, где мы жили, а получше, - сказал он.
- У нас нет комнат, - ответил хозяин. - Все занято.
Это была ложь, и ложь очевидная. Не такое время - конец февраля, чтобы не было комнат.
- Как же нет? - возразил дядя Юсуп. - Я знаю, что есть. Я хорошо заплачу.
- Нет, - сказал хозяин караван-сарая. - Сейчас для вас ничего нету. Я не могу рисковать. Вы приехали из Ташкента, и хотя я знаю, что вы честный купец, я не могу рисковать. Вас здесь знают, знают, чем вы торгуете, лучше будет, если вы пойдете туда, где вас не знают.
Дядя Юсуп встревожился и рассердился. Ну и что же, что он из Ташкента? Чем плох его товар? Глупые люди! Наверное, этот хозяин наслушался речей того самого муллы, который убедил водоноса прогнать их с квартиры. Бесспорно, это так. Ведь мечеть в этом квартале одна.
Сердито хлопнув дверью, дядя Юсуп направился в соседний квартал, где жили два его богатых покупателя, но они оба отказали ему даже во временном жилье. Один долго говорил про трудное время, которое, мол, теперь для всех наступило, а другой и вовсе не захотел разговаривать, замахал руками и не пустил на порог.
Между тем на улицах становилось все беспокойнее. Какие-то люди с кинжалами и саблями прошли в сторону цитадели, а навстречу им двигался отряд эмирских солдат в полном вооружении.
Потом он увидел дервиша с тыковками на поясе. Он созывал народ послушать мудрые слова настоятеля соборной мечети. Дядя Юсуп вошел в мечеть и увидел, что она полна вооруженных людей довольно странного вида.
Роскошно одетый мулла с поясом из стекляруса говорил речь.
- Я знаю, что все вы, - обращался к вооруженным людям мулла, - грешны перед аллахом и людьми, но добрый наш эмир выпустил вас из тюрьмы для спасения родины. Если вы спасете родину, спасетесь сами…
Тут дядя Юсуп заметил, что люди, среди которых он очутился, не зря показались ему странными. Они были в удивительно ветхих и драных халатах и чалмах, о которые, вероятно, вытирали ноги, такие они были грязные. Внешность многих из них сама за себя говорила. Свирепые лица, шрамы, следы от кандалов на запястьях подтверждали, что мулла не ошибся, когда говорил о том, что эти люди грешны перед богом и людьми.
- Борцы за веру! - обращался к этому сброду мулла. - Теперь вы только борцы за веру, помните это! Пусть вас не удивляет ваше превращение, такова воля всевышнего. Пусть не дрожат ваши руки, когда в них попадется русский шпион или бухарец, продавшийся туркам. Как отличать их, я скажу сейчас.
Мулла вытащил из-за пазухи бумагу.