Прошла неделя, как Матса выписали из больницы. Его вызвали на допрос в полицию, и только один раз. Она спрашивала себя, что он им рассказал и насколько серьезным они считали это дело.
«Детская порнография» — так его классифицировали.
Что касается ноутбука — то ни она, ни Матс его не отдавали. Она это точно знала, ведь ноут вместе с кучей других вещей хранился на складе во Фруэнген, ключ от которого был только у него.
Они сидели в лобби-баре отеля с двумя чашками кофе на столе. Дети еще в школе и садике. На часах полвторого, и в гостинице пусто. Час назад здесь не было свободного места, все, казалось, хотели пообедать именно в этом отеле. Теперь они могут поговорить спокойно.
— Так что ты сказал полиции?
Она сделала осторожный глоток, стараясь не обжечься.
— Я рассказал, в общем, то же, что и тебе. Это было нелегко.
— Понимаю. Они будут снова тебя допрашивать?
— Не знаю. Но они хотели знать, с кем я общался.
— В Интернете?
— Да, и кого я подозреваю.
— Те, что, ты думаешь, подожгли дом?
— Хотя у меня и нет доказательств.
— Им нужен будет ноут?
— Скорее всего, все важное там на жестком диске.
— Ты им его отдашь?
— Это ты его унесла.
— Да, но я могу отдать его полиции.
Матс сделал большой глоток.
— Мы не можем поговорить о чем-то другом?
В одиннадцать была назначена встреча с детским психологом, она хотела встретиться с врачом наедине, прежде чем прийти с детьми.
Матс ничего об этом не знал.
Приемная находилась в обычной квартире на Кунгсхольмен. Психолог встретил ее в холле и представился Рикардом. На одной стене висели две картины со сценками из книг Линдгрен. Мадикен и Лисабет, сидящие на крыше, рядом — Эмиль из Леннеберги и Лина на другой крыше.
На другой стене расположилась подставка для брошюр с массой информационных листков от полиции и Королевской организации против сексуального насилия.
У Рикарда в кабинете не было письменного стола, но Сесилия обратила внимание, что там стояли детские стульчики и низкий столик. На полке лежали листы для рисования и мелки и сидели две куклы, смотревшие друг на друга. Они с психологом сели у маленького журнального столика.
Рикард рассказал о себе. Он работает здесь уже пять лет, а раньше работал в районном центре детской психологии. Через какое-то время он сцепил ладони и откинулся на спинку стула.
— Расскажите, Сесилия, почему вы пришли ко мне.
Она долго думала об этом разговоре, но все равно не знала, что ей стоит рассказать о Матсе.
— Я подозреваю, что что-то могло случиться с моими детьми.
— Что вас наводит на такие подозрения?
— Я не знаю… не знаю, как об этом сказать.