Феня со смехом покрутил головой:
— Сами себя обижаете, гражданин начальник. При таком положении да при таких связях… М-м-м! Ваш капитал очень скоро стал бы гораздо больше капитала господина Чубайса.
Трибой оставил эти слова без внимания — слишком разные они с Феней люди, тут даже в словесную перепалку ввязываться не стоит, — пощелкал пальцами, подзывая официанта:
— Принесите еще одну бутылку вина.
— Такого же?
— Если есть лучше — принесите лучше.
Один из жильцов, обитавших наверху, пожилой человек с седой головой и звездочкой Героя Советского Союза на пиджаке, в прошлом летчик-штурмовик, отказался выезжать из своей квартиры. Пришел к Хозяину:
— Скажите, вы родились в этом доме?
— Нет.
— А я родился в этом доме, точнее, в родильном отделении больницы, в ста пятидесяти метрах отсюда. Поэтому я никуда не уеду. И не настаивайте! Понятно?
— Помилуйте, я и не настаиваю, — Хозяин в сердечном жесте прижал руки к груди. — Я вообще здесь ни при чем.
— Тогда кто при чем? Кому понадобились наши квартиры?
— Не имею представления, может быть, кому-нибудь… там? — Хозяин потыкал пальцем в потолок. — У нас ведь в городе живет полно нахлебников. В мэрии, в правительстве, в администрации президента. У всех большие глаза и большие рты.
Ветеран ушел от Хозяина успокоенный. А вечером его нашли сидящим в маленьком скверике на улице Фучика на скамейке мертвым. Звезду с его пиджака успел уже содрать какой-то бомж, не боявшийся, как и этот летчик-штурмовик, смерти. Лицо ветерана было спокойным, сосредоточенным, в уголках рта, под седыми усами, застыла горькая усмешка.
Врачи, вскрывавшие тело, констатировали смерть от сердечной недостаточности. Сердце, изношенное, посеченное временем, болезнями, было слабым — остановилось внезапно…
Люди же, знакомые с ветераном, знали его как человека крепкого, на сердце никогда не жаловавшегося. Выходит, смерть его не была случайностью.
Услышав о том, что бывший летчик найден в сквере мертвым, Хозяин помрачнел: эта история ему была совсем ни к чему. Он вызвал к себе Феню:
— Кто это сделал? Наши?
— Наши.
Хозяин сузил глаза:
— Феня, ты прекрасно знаешь: я должен быть в курсе всего, что происходит у меня не только под носом, но и за спиной. Тем более если кому-то сворачивают голову набок. Это — подстава.
— Никаких подставок, Хозяин. Никто никогда не узнает о том, что произошло на самом деле.
— Но если кто-то что-то узнает, то я сверну голову тебе, Феня. Лично. Понял? — Хозяин сжал пальцы в кулак, повертел им из одной стороны в другую. — Понял, надеюсь?
Феня поморщился с кислым видом: