Совестливый циник — это С. Есенин, который, в общем-то, все предал и над всем надсмеялся, но при этом страшно тосковал, и больная совесть, собственно, и вдохновляла его позднюю лирику. Возможно, к совестливым циникам можно отнести Л. Леонова и М. Шолохова, хотя по мере их карьерного роста и вхождения в советский истеблишмент совесть все больше разъедалась цинизмом (особенно у последнего). К. Симонов и А. Твардовский тоже принадлежали к этой категории, но они-то развивались как раз в противоположном направлении, совесть постепенно разъедала цинизм, особенно у Твардовского.
Совестливый идеалист — я бы отнес к этой категории прежде всего трех писателей: М. Пришвина, Б. Пастернака и А. Солженицына, при всей разности их идеалов. Под идеализмом я в данном случае понимаю не философское мировоззрение, а нравственную позицию, стремление прожить жизнь не по лжи, в соответствии с какими-то принципами и высшими целями; но такими, которые не превращаются в жизнеразрушительные абстракции, социальные утопии и химеры, не подменяют живого биения совести и сочувствия всему малому, частному, неправильному.
Опыт показывает, что самые значительные писатели — полагаю, что и мыслители, — вырастают из совестливых идеалистов, это самая продуктивная, жизнестроительная позиция. К этому типу принадлежали Н. Гоголь, Л. Толстой, Ф. Достоевский. Но и совестливый цинизм может быть вполне творческой позицией, если вспомнить такие классические примеры, как А. Пушкин, Н. Некрасов, А. Чехов. Творческий потенциал совестливого цинизма и идеализма обнаруживается и в философии. В. Соловьев со своей софиологией и «Оправданием добра» — совестливый идеалист, а В. Розанов со своим «ковырянием в носу» и смесью юдофилии и антисемитизма — совестливый циник (хотя многие современники и считали его просто циником, но сочтем за проявление совести хотя бы его мучительную и благочестивую кончину). А вот бессовестных идеалистов и циников в русской словесности XIX в. я не припомню. Внесли ли эти бессовестные типы что-либо в литературу, или отсутствие совести мешает развитию таланта? Возможно, что бессовестные идеалисты и циники вообще нахлынули в русскую культуру только в XX в., по мере того как она становилась советской. Хотя и в дореволюционную эпоху обозначился этот вектор. Мне кажется, черты бессовестного цинизма как жизненной позиции проглядывают в В. Брюсове.
Конечно, само деление на эти четыре типа было бы нелепо, если попытаться подогнать под них всю сложность и многообразие личностей. С моей стороны, это было бы «бессовестным идеализмом». Но что-то понять в людях, расставить какие-то общие ориентиры такое деление помогает. При этом нельзя забывать о промежуточных типах! Сколько личностей, переходивших из одной позиции в другую! Если у Пушкина есть черты совестливого цинизма, а у Лермонтова — бессовестного идеализма, то ведь это их нисколько не исчерпывает.