Я повторил ее действия, Татьяна кивнула, и мы двинулись дальше, особо не торопясь, но и не отставая. Татьяна двигалась ловко и быстро, под ее ботинками не хрустнула ни единая веточка, даже снег под ее шагами не скрипел. Я, несмотря на всю помощь системы, оставлял за собой куда как больше шума и следов.
Внимание!
Опасность!
Высоко в небе раздался гул.
Я обернулся.
Длинные и узкие силуэты флаеров «Оса» вынырнули из-за крон деревьев. Носы флаеров были наклонены к земле, под крыльями топорщились здоровенные тубы с ракетами, по три с каждой стороны, полная загрузка.
Кочевье разбегалось, тепловые следы брызнули в разные стороны, да не успели.
Ярко-алые огоньки стартующих ракет расцвели под крыльями «Ос», помчались над нами длинные белесые хвосты, мгновенно удлинившиеся в широкие, серо-белые дымные стрелы, полностью скрывшие в себе флаеры.
И на нас с громким, резким шипением и шелестом обрушилось небо.
– …да что ж за!.. – сказала Татьяна.
Дымные хвосты уже трепал ветер, вырывая из них клубы и клочья. Флаеры, уже не черные, а грязно-серебристые, промчались над нами, пятная тенью землю, добавили скорости и легли на курс к городу.
Все ракеты достигли цели одновременно.
Впереди нас, прямо посреди расползающихся во все стороны тепловых следов кочевья, вздрогнула земля. Короткие, сильные вспышки бросили резкие тени и распухли грязно-белыми облаками. Дрогнули кроны реликтовых сосен, беспокойно закачалось гладкое черное зеркало в низинах. Деревья шатнулись раз, другой, словно сомневаясь в своей устойчивости, потянулись ветками и вершинами к распухающим облакам…
Я успел подумать, что атака не удалась.
И в этот момент грязно-белые облака стали ярким, даже не алым, а белым огнем.
Вторичный взрыв опалил лес, стволы деревьев на миг стали тонкими-тонкими на фоне белого света. А потом взметнулись в небо земля и ветки, и даже целые деревья, вырванные с корнем. С шелестом осыпался разлетевшийся гравий из железнодорожной насыпи.
И все стихло.
В местах попадания что-то гулко горело и лопалось, разбрасывая большие ярко-белые искры, кто-то вроде бы кричал, но не было слышно за обрадованным ревом пламени и шипением испаряющегося снега.
– Они уходят? – Я проводил взглядом удаляющиеся флаеры.
– Да. Быстро прилетели, обычно дольше ждем… Стажер, не спать! Наша очередь! Семья разгромлена, надо не дать убежать подранкам. Да они и не убегут, воины от самок не отойдут.
– Почему это? – подозрительно спросил я.
– Стажер! – вспылила Татьяна. – Да что же это такое! Как вас учили? Они биологически такие, воины никуда, пока самки живы. Да пошли же! Бегом! – крикнула она мне прямо в ухо.