– Второй на связи, – сказал Лешка, я услышал его в наушнике. Хорошо, работает.
– Третья… Третий на связи. – Ленка.
– Запрос командованию.
– Командование на связи. – Голос Тамары Ивановой звучал ровно, но все же чуть устало. – Начинайте выдвижение.
За нашими спинами флаер медленно поднимался в небо, пока не оказался на высоте с десяток метров. А потом резко включил главный двигатель и как молния сорвался к городу. Еле слышно хлопнуло, когда «Оса» перешла звуковой барьер.
Ленка фыркнула.
– Ну что за кретин-то…
– Мутантов боится, – предположил Лешка.
Я через маску оглядывал окрестности.
Самая окраина старого города. После войны люди отсюда ушли, постройки без присмотра стали разрушаться, подземные коммуникации затопило. Потом это место прожарили пирогелем, уничтожая вторгшихся мутантов. Теперь на месте бывших домов, складов, парков и чего-то там еще были холмы. А на холмах тянулись вверх чахлые реликтовые деревца. Землю тут хорошо удобрили, пеплом.
Снега почти нет, несколько дней назад стаял, а этой ночью неожиданно ударили заморозки, и рыхлая земля схватилось прочной ледовой коркой. По краям выступила изморозь, мелкая и тонкая белая паутинка льда.
Нет тут никого, мутанты не дураки, чтобы под оборонительные системы города соваться.
– Двигаемся в сторону Ачинска, – сказал я.
Мы двигались быстрым шагом, едва не переходя на бег. Такой способ перемещения оказался для нас наиболее удобным, мы ведь не люди, мы не устаем. Главное, не увлечься темпом, не влететь в засаду…
Внезапно начался снег. Крупные снежинки затанцевали в воздухе, подхваченные слабеньким ветром. От нашего дыхания вырывался пар, пришлось надеть маски, чтобы не демаскироваться.
Незаметно кончились городские развалины, промелькнули пригородные поселки, покосившиеся и вросшие в землю стены без крыш, и начались редкие холмы, на вершинах которых цеплялись за вымерзшую почву все те же чахлые деревца.
Углубившись в холмы, мы потерялись для систем обнаружения города. А ещё через несколько минут мы вышли на старую дорогу, проложенную задолго до войны, и перестроенную заново уже в наши времена. Шершавое керамитовое покрытие неспешно укутывало легкое белесое покрывало снега. По сторонам шли низкие, засыпанные водоотводные канавы, лежали брошенные, не нужные никому деревянные столбы. Кое-где виднелся старый, изъеденный трещинами асфальт.
«Идем вдоль дороги. На неё не выходим».
Мы снова свернули в холмы.
Снег кончился так же неожиданно, как и начался, оставив после себя запах мороза и свежесть. Дорога тянулась вдаль, мы двигались вдоль неё быстрым шагом, почти бегом. И, прошагав три часа, так и не встретили ни одной живой души. Казалось, что местность вокруг будто вымерла.