прекрасной встрече.
– Однажды я гулял и немного заблудился, так что домой пришлось
возвращаться в потёмках. Я шёл по грунтовой дороге, как вдруг увидел,
как молодая пума перебегает дорогу в погоне за зайцем. Вышла луна, и я
мог их отчётливо видеть, я чуть штаны не намочил.
Напряжение на её лице сменяется улыбкой.
– Потрясающе. Я бы до смерти перепугалась.
– Она всего килограммов двадцать весила, но страшновато. Я какое-то
время потом не гулял по темноте.
Я наблюдаю, как она приближается к воде, потом наслоняется, чтобы
прикоснуться к ней, подойдя к берегу реки. Целовал ли её кто-то или
обнимал ли когда-то?
Подпустит ли она меня?
Я не для этого её сюда привёл или сделал это неосознанно, но я хочу,
чтобы она сняла футболку и шорты, представ в сплошном синем
купальнике, я знаю, что, в конце концов, мне захочется, чтобы между
нами было что-то большее, чем дружба.
Я хочу познать её непостижимым для самого себя образом, и это
влечение так сильно, что я чувствую, как вся энергия, накопленная
человечеством в прошлом и настоящем, подталкивает меня к этому.
Николь
Многие люди не понимают, что то, что я умею обращаться с оружием, не
означает, что люблю его применять.
Но с шести лет папа пытался меня переубедить. В целом, я с этим
смирилась. Сначала я тренировалась с пневматической винтовкой. Папа
приводил меня на задний двор и говорил целиться в банки,
расставленные на заборе, или самодельные бумажные мишени.
Однажды, когда мне было восемь, и я так наловчилась стрелять по
мишеням, банкам и теннисным мячикам, которые папа подбрасывал в
воздух, папа уговорил меня выстрелить в белку. Когда я действительно
подстрелила её, я увидела, как дёрнулось и упало с ветки маленькое
бурое тельце, глухо ударившись о землю – я поняла, что только что
совершила убийство.
Тогда я была уверена, что я убийца.
В то мгновение, когда я осознала, какую ужасную вещь совершила, я
бросила ружьё на землю и заплакала. Папа попытался меня успокоить,
сказать, как здорово у меня получилось, что белка не пропадёт – чёрт
возьми, мы на ужин её съедим, сказал он – но меня это не утешило. Я
только сильнее заплакала, а мама пришла посмотреть, в чём дело. Я
бросилась мимо неё в дом и заперлась в своей комнате на всю ночь.
Я забралась под одеяла, рыдая, мучаясь от картин голодных бельчат в
каком-то дупле, которые ждут, когда их мама или папа вернётся к ним.