Морозов вздохнул. Вражда враждой, но в этом конкретном случае Петренко кровь из носу нужны успехи. Поэтому-то он и поручил эти дела ему. Петренко был опытным аппаратчиком и прекрасно понимал, что такими «проишествиями» — шутка ли, сорок восемь убитых бандитов и шесть милиционеров! — обязательно заинтересуются в Москве. Плюс внимание прессы. Не нужно было быть великим пророком, чтобы предсказать, что министр внутренних дел, едва узнав о случившимся, обязательно пришлёт в область комиссию. После которой, очень даже возможно, кое-кто лишиться и постов и пагонов. Под карающий меч может попасть и сам генерал.
— Что, боишься, сволочь?! — еле слышно прошептал Морозов, озвучивая свои тайные мысли. Он давно подозревал генерала Петренко в коррупции, в организации заказных уголовных дел и тесных связях с организованной преступностью. Не зря ведь они с Крестом в одной сауне парятся. Но доказать нет возможности, а у генерала в Москве крупные покровители, любое расследование, суки, гасят, не дают развернуться. А он бы с превеликим удовольствием увидел, как генерала лишают поста, а ещё лучше, отправляют в наручниках в тюрьму. Но всё это только мечты, а пока они в одной связке: дело о массовом убийстве саровских милиционеров нужно раскрыть. Это и его личное дело. Дело чести. Убийства своих сотрудников прощать нельзя. Ни в коем случае.
Благо, что от Новошатровска до Саровска всего пятьдесят минут езды на автомобиле. Он приехал быстро. Морозов всегда считал, что самые первые часы в расследовании — самые важные. От них зависит всё. Поэтому он старался не упустить ни одной мелочи. Пробыв час в спортзале Молота, он поручил дальнейшее расследование местным сыщикам, а сам опять вернулся во второе отделение милиции. Здесь он нужнее, отсюда всё и началось. Он нутром чувствовал, что эти два дела неразрывно связаны. Хотя казалось что общего у убитых милиционеров и бандитов? Даже убиты они по-разному. Но, тем не менее, связь была, Морозов это чувствовал, но вот какая?
Он в очередной раз посмотрел на кучу битого стекла в приёмной — эти осколки почему-то не давали ему покоя. Повертев один осколок в руках, он вдруг резко спросил у стоявшего за спиной капитана Лосева из убойного отдела Саровского УВД:
— Капитан, если я не ошибаюсь, это было пуленепробиваемое стекло?
Капитан Лосев — здоровенный детина под метр девяносто — тут же рявкнул:
— Так точно, товарищ полковник, стекло действительно пуленепробиваемое.
— Значит, я не ошибся в первый раз, — задумчиво сказал полковник, глядя на стул, где сидел покойный сержант Кротов.