Несмотря на страшный шум за столом, его услышали. Лица всех, без исключения, милиционеров, как по команде, повернулись к нему. Пьяные разговоры тут же утихли. На мгновенье установилась полная тишина.
Но потом всё началось…
— А-а, очнулся, козёл! — неожиданно воскликнул один из милиционеров с большой, абсолютно лысой головой. — Это хорошо! Ты мне за всё, гад, ответишь! — Он быстро налил себе в стакан водки, тут же залпом осушил его, затем, шатаясь, подошёл к Олегу и начал методично избивать его ногами, всё время зло приговаривая: — На, на, получай, скотина!
— Да! Так ему! Так ему! — дружно скандировали остальные милиционеры и громко смеялись, словно процесс избиения человека доставлял им истинную радость и наслаждение. — Вдарь ему по сильней! По яйцам! По яйцам ему!
Олег извивался ужом, пытаясь избежать ударов. Но всё было бесполезно: удары сыпались градом, а сил оставалось всё меньше и меньше.
Вскоре он перестал шевелиться и лишь только вздрагивал после очередного удара. Лицо его было разбито полностью и представляло собой кровавую маску, на которую страшно было смотреть. Липкая кровь залила Олегу глаза, и он уже ничего не видел. Кричать он также не мог, лишь только хрипел и кашлял, выплёвывая слюну и сгустки крови.
А пьяный милиционер, подбадриваемый криками своих коллег, не останавливался, войдя в раж. Его тяжёлые зимние ботинки покраснели от крови.
Олегу хотелось куда-то отползти, забиться в угол, спрятаться от своего истязателя. Но это было невозможно: он не мог даже пошевелиться, несмотря на все свои старания. Олег почти не чувствовал своего избитого тела и только адская боль, пронзавшая его после очередного удара, подсказывала ему, что оно у него ещё есть.
Дальнейшее Олег помнил смутно: он то терял сознание, то вновь приходил в себя, и его снова били и истязали.
В один раз он не выдержал и успел спросить у своих мучителей:
— Да, что же вы делаете? Люди вы или звери?
И хоть он говорил тихо, его услышали. Правда, в ответ послышался лишь дикий пьяный смех.
— Мы то люди, а ты мразь, тварь поганая…
— Ублюдок недобитый, ещё зверьём нас обзывает…
— Мало мы ему врезали…
Олег хотел выкрикнуть что-то в ответ, но не смог. Он тяжело закашлялся, выплюнул несколько сгустков крови, а затем тихо попросил:
— Пить… Дайте воды…
— Ах, воды… — смеясь, воскликнул один из милиционеров. — Ну, что ж, будет тебе вода.
Олег, с трудом разжав слипшиеся от крови ресницы, открыл глаза. Он ужасно хотел пить и мечтал об одном только стакане холодной воды, чтобы смочить пересохшее горло. Но увидел он не стакан с водой, а стоявшего перед ним Ляшенко, который, мерзко улыбаясь, медленно расстегивал ширинку…