Когда тугая струя мочи ударила Олегу в лицо, он дико закричал. Никогда ещё в своей жизни он не испытывал большего унижения, чем сейчас.
Выходка Ляшенко была встречена радостным гулом. Его коллеги тотчас бросились к нему, дабы помочь ему в благом деле — напоить «страждущего»…
К счастью, Олег вскоре вновь потерял сознание и не увидел продолжение этого кошмара.
Очнулся он уже в крохотной каморке, которую тускло освещала, подвешенная под самый потолок, маленькая лампочка. Он лежал на холодном деревянном полу. Вокруг были только голые стены. Но поражало не это. Вокруг была тишина. Самая настоящая тишина. Ни звона стаканов, ни пьяных выкриков милиционеров. Ничего. Но где он? И как сюда попал?
— Слава богу, вы очнулись, — неожиданно услышал Олег чей-то голос. — Я уж, грешным делом, думал, что вы так и умрё… Но слава богу, всё обошлось.
Олег медленно повернул голову и увидел сидящего в углу мужчину лет пятидесяти, одетого в приличный костюм светло-серого цвета, под которым виднелась белая рубашку и серебристо-серый галстук. Незнакомец приветливо улыбнулся. У него было доброе, располагавшее к себе лицо, с внимательными, умными глазами. Короткие чёрные волосы с проседью прибавляли ему солидности. Одного взгляда хватило Олегу, чтобы понять — этому человеку можно верить. Ничего общего с этой падалью, прокурором Саровска…
— Кто вы? — тихо спросил Олег. — И что вы здесь делаете?
Мужчина грустно улыбнулся.
— Хотел бы я и сам знать, что я здесь делаю… А кто я?.. Я, журналист, Добрынин Дмитрий Сергеевич. «Самарский вестник», читали когда-нибудь?
— Редко, так иногда… — Олег покрутил головой. — А где мы?
— Вы хотели сказать: где мы находимся? — переспросил Добрынин. — Да всё там же, во втором отделении милиции города Саровска. В камере «люкс». В плену у «доблестного» капитана Петренко — подлеца и негодяя…
— Так он тоже вас поймал? — не удержался от вопроса Олег.
— Увы, да. Меня схватили вчера, во время вечерней облавы. Совершенно случайно. Петренко усиленно искал тогда одного парня… Случайно не вас, мой дорогой друг?
Олег, тяжело вздохнув, вынужден был подтвердить:
— Да, меня. Он искал меня.
— Почему?
Олег промолчал, не зная, что ответить. Его уже столько раз предавали, что он уже боялся поверить кому-нибудь.
Добрынин, однако, расценил молчание Олега по-своему, и тотчас извинился:
— О, простите великодушно, можете не отвечать. Это, конечно же, не моё дело. Во всём виновато моё любопытство, профессиональная привычка, знаете ли. Но можно хотя бы узнать: как вас зовут? Так уж вышло, что последние часы своей жизни, мы, по всей видимости, проведём вместе.