— Но тогда получается, что вина за поражение лежит именно на Каульбарсе.
— В войне в Маньчжурии Каульбарс показал себя не самым плохим армейским командующим. Вины с него не снимаю, но все важные решения принимал другой человек.
— Полководец Куропаткин?
— Да, он. Но не полководец. Полководцем можно стать только за одержанные победы. А их-то, больших, в Маньчжурии у нас не было. Мы ту войну проиграли и тактически, и стратегически.
— А где же, по-вашему, был опыт Русско-турецкой войны 1877-1878 годов?
— Опыт этой войны мы, начальники, знали прекрасно. Но он за полтора десятилетия устарел. А мы, к своему стыду, в этом не хотели себе признаться...
Алексеев переживал поражение, в Русско-японской войне, участником которой ему довелось стать. И не только он один. Его сподвижник по Белому движению на Юге России генерал-лейтенант А. И. Деникин с болью отзывался в своих мемуарах о проигранном Мукденском сражении. Причину очередного поражения русской армии на полях Маньчжурии он видел прежде всего в высшем генералитете и его откровенном непрофессионализме:
«Я не закрываю глаза на недочёты нашей тогдашней армии, в особенности на недостаточную подготовку командного состава и войск. Но, переживая в памяти эти страдные дни, я остаюсь в глубоком убеждении, что ни в организации, ни в обучении и воспитании наших войск, ни тем более в вооружении и снаряжении их не было таких глубоких органических изъянов, которыми можно было бы объяснить беспримерную в русской армии мукденскую катастрофу.
Никогда ещё судьба сражения не зависела в такой фатальной степени от причин не общих, органических, а частных. Я убеждён, что стоило лишь заменить заранее нескольких лиц, стоявших на различных ступенях служебной лестницы, и вся операция приняла бы другой оборот, быть может, даже гибельный для зарвавшегося противника...».
Генерал-квартирмейстер 3-й Маньчжурской армии не был в мукденской катастрофе одним из главных действующих лиц. Но он стал свидетелем её.
Что чувствовал Михаил Васильевич в дни кровавой схватки за обладание столицей китайской Маньчжурии Мукденом? Прежде всего обиду за то, что при равенстве сил на поле брани главнокомандующий Куропаткин вновь оказался не на высоте. Так и не став для отечественной истории полководцем хотя бы с одной победой над японцами.
Очевидец боя под Юхуантунем так описывает события всего одного единственного дня Мукденского сражения:
«...От целого Юрьевского полка осталось в строю уже несколько сот нижних чинов при 2 офицерах, но эти жалкие остатки всё ещё дрались и удерживали теперь за собой только самую восточную окраину Юхуантуня.