– Какова главная цель вашей жизни?!
– Служить империи Зинон и династии Зэров! Умереть за империю Зинон счастье для нас и высшая цель!!
– Великолепно!! – рассмеялся Берон.
Напряжение в строю немного спало.
На некоторых занятиях с нами были девушки. Но к ним подходить было нельзя, их держали на дистанции. У них грозная наставница. Морик меня предостерег, чтобы даже не смотрел в их сторону. Их готовили для других целей. Из них делали телохранительниц высших чиновников Зинона, искусных любовниц и преданных рабов, готовых умереть за своего хозяина. Если узнают, что ученик самовольно заговорил с девушкой, ему сразу дадут семь суток карцера. Если самовольно прикоснулся к ней – все десять.
В зал втащили еще одного ученика. Его волокли под руки двое солдат в зеленых вакко–костюмах. Ученик волочил за собою ноги. Его костюм был грязный от испражнений, голова беспомощно висела.
– Семь суток карцера! – объявил Берон, когда парня в полуобморочном состоянии бросили на пол перед строем.
Он задергался в мышечных судорогах. Строй молчал. Я в ужасе смотрел на парня, на его месте могу оказаться и сам.
– Семь суток! – повторил Берон, оглядывая строй и вылавливая трепещущие взгляды варийцев. – Всего семь и ученик превратился в дерьмо! В ничтожество! Кто хочет семь суток карцера?! А?!
Все молчали. Дышать даже боялись.
В зал вошел Кимар. Берон упал перед ним в приветствии, все ученики и ученицы тоже. Я немного замешкался, но вроде бы никто не заметил, что мое правое колено стукнуло об пол чуть позже остальной массы.
– Приветствую вас командир Кимар–оун! – гаркнул Берон.
– Приветствуем вас командир Кимар–оун! – дружно повторили ученики.
После приветствия по команде все встали. Бедолагу с карцера унесли приводить в порядок. Кимар оглядел строй.
– Ученик Сирус! – крикнул Кимар. У меня екнуло сердце, я упал на колено, а Кимар рассмеялся. – Да брось ты флотские повадки! Надо говорить: «Я командир!»
– Я командир! – встав, пискнул я. Меня трясло от страха.
– На ринг вперед!
– Слушаюсь командир! – ответил я и помчался на ринг, который представлял собой большой квадрат из матов ближе к краю зала.
Поджилки тряслись. Кимар не зря вызвал, нельзя упасть в грязь лицом и подвести Громура.
– Мунто на ринг вперед! – крикнул Кимар.
– Я командир! Слушаюсь командир! – раздался бравый голос позади меня, из строя выбежал крепкий парнишка, мне в глаза сразу бросились его белые, длиною по плечи волосы, такие длинные больше никто не носил.
Он встал напротив меня. Его серые глаза смотрели сквозь меня. Он будто видел перед собой тренировочную куклу. Я для него не был достойным противником. В строю зашушукались, воспользовавшись тем, что Берон что–то шептал на ухо Кимару.