Тайны волхвов. В поисках предания веков (Джилберт) - страница 146

Хотя позже орден разрастется и станет самым большим и богатым в Европе, изначально его образовали всего девять рыцарей, и их число не увеличилось в последующие девять лет. Болдуин передал в их распоряжение мечеть Аль-Акса на Храмовой горе в Иерусалиме — подобная привилегия не была пожалована больше никому. Их тесная связь с Храмовой горой видна по тем церквям, которые они построили в Европе — они почти всегда были круглыми в плане наподобие Каменного купола[76]. Тамплиеры процветали при Болдуине II. Их, как и их соперников — Рыцарей приюта Св. Иоанна, считали необходимыми для безопасности государства. И все же они не подчинялись напрямую королю, а великие магистры обладали полной самостоятельностью в оперативных вопросах. В Европе все обстояло точно так же. Благодаря пожертвованиям орден стал чрезвычайно богатым. На деле это была международная корпорация, имевшая свои интересы в банковском деле, судоходстве, организации паломничества, обороне и во многих других областях. Поскольку орден не подчинялся местным королям, совсем не удивительно, что он вызывал зависть, особенно у короля Франции Филиппа IV Красивого. В 1307 году Филипп приказал арестовать всех тамплиеров в своем королевстве и конфисковать их земли в пользу короны. Под его давлением папа повелел остальным королевским домам Европы сделать то же самое, и все они, хоть и с неохотой, подчинились, за исключением короля Португалии. На основании неубедительных доказательств тамплиеры осуждались за ересь и богохульство. Хотя большинство тамплиеров выдержали наказание пытками, с помощью которых у них вырывали признания, Великий магистр Жак де Моле и нормандский настоятель Джефри де Карне были публично сожжены на костре.

Среди прочего членов ордена обвиняли в поклонении какой-то странной голове. В своем увлекательном исследовании, посвященном «Туринской плащанице»[77], Ян Вильсон предположил, что этой «головой» могла быть сама плащаница, если ее складывали таким образом, чтобы была видна только голова. В книге «Туринская плащаница» он путано утверждает, что этот кусок ткани, которым, как верят многие, было обернуто тело Христа перед захоронением в могиле Иосифа из Аримафеи, как раз и был «Мандилион». Его якобы доставили в Константинополь в 944 году для хранения с другими сокровищами империи. Так как они были разграблены вместе со всем городом рыцарями IV крестового похода, Вильсон утверждает, что «Мандилион» (и, следовательно, плащаница) мог попасть в руки тамплиеров того времени.

К сожалению, его порой убедительная аргументация лишилась всякой достоверности сейчас, после того, как «плащаница» была датирована радиоуглеродным методом и разоблачена как средневековая подделка. Однако указанная им связь между «Мандилионом» и тамплиерами, возможно, не так уж далека от реальности. Если одному из Болдуинов попал в руки портрет Иисуса (какой-либо из «Мандилионов») и он посчитал его подлинным, то он должен был позаботиться о его сохранности. Создание ордена избранных, смоделированного по примеру легендарного Круглого стола рыцарей короля Артура, в качестве хранителя этого сокровища следовало бы считать весьма разумным. Размышляя об этом, я склонялся к мысли, что, хоть тамплиеры и не обладали плащаницей, как считал Вильсон, у них вполне мог оказаться «Грааль» в форме «Мандилиона». Я постепенно начинал понимать, что завеса тайны, окутывающая легенду о Граале, по крайней мере как ее понимали во Франции и Германии средних веков, имела мало общего с британским королем Артуром, но является производной от гностических христианских догматов. Они еще сохранялись на Ближнем Востоке во время первого крестового похода, и, по крайней мере, некоторые из крестоносцев познакомились с ними в результате своего поиска приключений. История поиска рыцарей, как и легенда о волхвах, стала плащом, под прикрытием которого тайное мистическое знание передавалось с Востока на Запад. Антиохия, где Петр Отшельник нашел Копье Лонгина, была одним из тех мест, в которых эти идеи брали свои истоки, а в конце XI века эти идеи продолжали жить в Северной Месопотамии. Даже после перехода восточных земель под иной политический и религиозный контроль там сохранились отдельные элементы гностического христианства. В древних монастырях, гротах и затерянных долинах люди продолжали молиться по-старому и сохранять хотя бы отчасти контакт с гностицизмом. Существовала, похоже, группа таких людей— потомков членов древнего ордена, называвшегося «Сарманское братство», с которой Гурджиев вступил в контакт в районе Нусайбин (Нисиб) где-то в 80-х или 90-х годах прошлого века. Теперь я располагал доказательством передачи на Запад и других тайн, когда мне показали несколько монет из Эдесы, датированных временами Римской империи. Они, как мне предстояло узнать, указывали на то, что хоть кто-то знал о космических религиях региона много позже прихода христианства. Я подозревал, что нашел след потерянной «Школы Персов».