А теперь еще и это.
Он держался на расстоянии, потому что безумно боялся. Боялся с той самой первой ночи, а драгоценности стали лишь предлогом, чтобы вновь ее увидеть.
Но из-за глупого страха он причинил ей боль.
Как же все успело запутаться… Ведь боялся он лишь того, что она сама сделает ему больно.
И если он сейчас откроет дверь…
Если он откроет дверь, он никогда так и не узнает, смогли бы они стать настоящей семьей.
Резко бросившись назад, он застал Каталину на том же месте, где ее оставил.
— Ты действительно была готова отдать мне ребенка?
Она кивнула.
— Но почему?
— Я же говорила, что не знала, как еще обеспечить ему безопасность.
— И ты готова была доверить его мне?
— Кроме тебя, мне больше некому доверить сокровище.
— В аэропорту ты сказала, что я могу поехать с вами и мы можем стать семьей. Ты действительно в это верила?
У нее задрожали губы, но она все же кивнула.
— А сейчас еще веришь?
— Я… — Сглотнув, она уставилась в пол.
— Каталина?
— Верю.
Осторожно приподняв ее подбородок, он заставил принцессу посмотреть прямо себе в глаза.
На этот раз пришел его черед смутиться.
— Мне тебя не хватало. — Натаниэль глубоко вдохнул, собираясь с силами, чтобы произнести единственные слова, что еще могли подарить ему счастье. — Я любил тебя годами, и, думаю, это единственная причина, что побудила меня заняться делом в твоей стране. Я хотел оказаться как можно ближе к тебе, но сам этого не понимал. После нашей первой ночи я постоянно убегал, но, Лина, кажется, я больше не в силах убегать. Ты так прочно обосновалась в моем сердце, что… Я не знаю, что делать, но знаю, что мне никогда не было так страшно, как когда ты сбежала. Так страшно и пусто. Я пытался убедить себя, что стремлюсь уберечь тебя от боли, но на самом деле хотел уберечь себя самого. Однажды я уже потерял всех, кого любил, и слишком боялся полюбить еще раз. Боялся признаться себе в собственных чувствах, но если я сейчас на это не решусь, то так никогда и не узнаю… Мы никогда не узнаем. Я хочу, чтобы мы с тобой и ребенком стали настоящей семьей, но я слишком долго был один и просто не знаю, как быть с кем-то.
Замолчав, он ждал ответа, но Каталина лишь смотрела на него, слегка приоткрыв губы.
— Пожалуйста, скажи, если ты тоже меня любишь. Потому что я безумно тебя люблю. Ты мне нужна. Я знаю, я не заслуживаю ни тебя, ни счастья, но…
— Не смей никогда так говорить, — выдохнула она, оживая. — Что бы ни случилось двадцать лет назад, прошлое уже давно в прошлом. — Она осторожно погладила его по щеке. — Мы оба бежали от любви, потому что слишком хорошо знали, как сильно она может ранить. Ты потерял родителей и сестру, а потом и дядю, а я видела, как любовь терзала мою маму, а потом лишилась ее самой… С такими шрамами неудивительно, что мы боимся любви, но ты единственный, кого я когда-либо хотела. Ты единственный мужчина, которого я когда-либо любила и в котором нуждаюсь. Я поклялась, что никогда и никому не отдам свое сердце, что смогу уберечь его ото всех, но ты слишком глубоко в меня проник…