И тут я поняла, что отчаянно хочу пить.
— Где мой латте? — не смогла я спросить что-то более уместное и обнаружила, что так и держусь за чашку с пузырящейся на донышке жидкостью.
Не обращая на мои слова никакого внимания, старцы горестно вздохнули и хором пропели:
— Да будет по воле Ока! Аусаи дриррэ ду…
Они раскачивались вокруг меня, взявшись за руки, как фанаты под балладу на рок-концерте, и выводили стройными голосами что-то непонятное. Одежда моя начала высыхать. Вокруг запахло корицей и мятой. И еще ладаном. С одной стороны, это хорошо. С другой — в голове тикало, в глазах щипало и от непонятности меня стало тошнить.
— Эй! — крикнула я, собравшись с силами. — Кто вы такие? Куда я попала?
Старцы опять не обратили на меня никакого внимания и продолжили выводить странные песнопения. Чем больше они пели, тем лучше я себя чувствовала, постепенно превращаясь из желе в нормального человека. От старцев ко мне дуло горячим воздухом, будто из фена в парикмахерской, и я, продрогшая каких-то несколько минут назад, вдруг согрелась до того, что от жары даже во рту пересохло. Я глотнула кофе со дна чашки. По идее надо было протестовать, но отчего-то не хотелось — попав с холода в жару, я совершенно разомлела. Я попыталась было встать, но какая-то невидимая ерунда будто приклеила меня к креслу или в чем я там полулежала. Я вскипела от злости и испугалась одновременно: что это за штучки?! И даже растерялась: разораться или расплакаться? Но, прежде чем мне довелось решить, мерно зазвенел колокольчик. Старцы замолчали, снова уставившись на меня.
Саурон помладше вздохнул и, кажется, выдал общую мысль, сквозящую в глазах:
— Ну, и такими избранницы бывают… Это воля Ока! Теперь это не наша проблема.
Он махнул рукой, и из рукава на меня посыпалась голубая искристая пыль.
— Что происходит?! Чем я вам не угодила? Что за чушь вы несете? Объяснит мне кто-нибудь? — пробормотала я, чувствуя, что засыпаю на ходу. — Я… — зевнула, выворачивая челюсть, — требую объяснений! Я… дочь полковника… Исаева. Я…
Старцы улыбнулись мне, как болезной, и расплылись в сладких пузырях сна.
Я проснулась в постели, прильнув щекой к мягкой подушке. Перед глазами, как обычно по утрам, — мутное пятно. Я вспомнила про кафе, воронку, старцев. Надо же было поймать такой глюк! Принялась нащупывать рукой на тумбочке очки. Не дотянулась… Черт! Я, что ли, поперек кровати сплю? Почему она такая широкая? И куда, скажите на милость, я положила свои очки? Что-то сползло мне на левую грудь, я с радостью нащупала роговую оправу. Надела очки на нос, и моя радость тут же испарилась. Вместо привычного потолка со звездочками надо мной был высоченный каменный свод, как в пещере, с повисшими сталактитами. Свет лился не в пластиковое окно с шифоновыми шторками, а в вырезанное в скале огромное отверстие, за которым что-то зеленело, похожее на гору. Вдали проплывали розоватые облака и… чтоб мне айфон потерять!.. снова крошечные слоники с крыльями. Разноцветные…