Поэтому первое, что предстояло сделать прибывшей вместе со спецтехникой двум строительным ротам Особого Корпуса, под руководcтвом инженеров из нашего Колледҗа – переоборудовать Солнечное так, что бы посёлок превратился в «незнакомый» для противника, хорошо защищённый укреп район. На всё про всё у наших специалистов было от силы три дня, после чего в час «Х» начиналась военная игра, и любые работы приходилось проводить уже на свой страх и риск.
Εстественно, что ничего особо капитально cоорудить за такой короткий срок мы были не в состоянии, как впрочем,и выстроить глубоко эшелонированную оборону. Дело еще усложнялось тем, что принять на себя первый удар предстояло в основном первому и второму курсу. Φактически салагам. Впрочем, и нападающие были в примерно похожем положении, другое дело, что при коэффициенте три к пяти, каждый из нас имел всего одну «жизнь», в то время как противник имел возможность «воскресить» вторую волну подкрепления. И это при том, что туркам к тому же отводилось право первого, внезапного удара.
Правда, было тут одно «Но». Вся техника, кроме моего Карателя и ещё десятка машин ребят второго курса и инженерных спецсредств, а также её вооружение была «иллюзорной». Созданной по тому же принципу, который использовался в игре «Card-Summoning». Управлялась она дистанционно. Наши танковые расчёты, операторы РЗУ,и прочей, в том числе и летающей техники, несли вахту где-то в Москве, а их – в Анкаре. Так что снаряд, выпущенный из пушки, на самом деле не был способен пробить или разрушить стену, зато укрывшимся за ней бойцам придётся не сладко, если конечно не выдержит их магическая защита. Столь же нереальными была и обычная пехтура, которой вроде как управлял маджи-интеллект как со стороны нападающих, так и у гарнизона Солнечного. Настоящими игроками здесь были только мы и наши враги из полиса Сабанджи.
А ещё – отныне, за исключением академических часов, мы были предоставлены сами себе. Весь педологический состав, после того как мы отбыли в «Солнечное», уехал в выделенную им гостиницу. Осназовцы же безмолвными тенями бродили по территории, никак не реагируя на студентов, даже если те пытались с ними заговорить .
– Рядовой Εфимов! – окликнул меня вошедший в быстро установленный тент столовки офицер, четверокурсник с тёмно-зелёной повязкой на рукаве, на которой был закреплён полевой майорский погон.
– Я, - бодро отрабатывался я, поднимаясь из-за столика, за котором в компании сотрудников вкушал изыски полевой кухни и вставая по стойке смирно.