– Это уникальный объект нашего бога, – сказал Кабурак, – Мы не верим в богов. Ни в Богиню Милосердия, ни в Бога Света, ни в Бога Войны. Это не боги. Они такие же, как мы, просто более сильные.
Тийо кивнул. У гномов традиционно не было религии, и большинство из них были атеистами.
Кабурак рассмеялся, и его низкий голос пронзил пространство. Он сделал свечение ярче, чтобы показать им слова, выгравированные на памятнике. Они отличались от законов воина.
– Крокта, – воскликнул Кабурак.
Глаза шамана были ясны. Это был уже не голос Кабурака.
– Мир подобен пыли, которая падает в пустоту.
Глаза Крокты расширились. Где-то раньше он уже слышал подобное.
– Если ты посмотришь на вселенную, то увидишь, насколько пуст этот мир. Все живые существа со временем погрузятся в пустоту.
– …
– Некоторые люди верят, что после смерти попадут на небеса. Но неизбежно, что их ждет лишь падение вниз.
Эту историю Крокта слышал, когда получил Пояс Демона, а потому машинально коснулся своего артефакта. Однако тот молчал. Кабурак говорил о том же небытии, но его голос был несколько мягче.
– В этом крошечном мире, разве твой Буль'тар имеет хоть какой-то смысл?
– …!
– Я убил демона и спас мир. Таков был мой долг и моя честь. Но Крокта, в мире, который все равно утонет, разве это имеет значение? Тебе не кажется, что всё это впустую? – произнес Кабурак и вновь рассмеялся.
Крокта не мог ответить. Если бы у него не было Пасти Отчаявшегося Демона, то, возможно, Крокта не стал бы даже рассматривать эти слова. Однако разве не то же самое говорило то порождение тьмы. Оно засвидетельствовало это, что сделало подобный вопрос слишком сложным. В конце концов, всё погибнет.
Кабурак продолжал смеяться, глядя на Крокту.
– О чем ты думаешь, Крокта?
Крокта посмотрел на Кабурака. Что бы он ни сказал, у этого сломленного орка, казалось, уже был свой собственный ответ.
– Это не имеет большого значения, – ответил Крокта.
– Хо-хо.
– Независимо от того, имеет это значение или нет, я делаю то, во что верю. Я просто делаю то, что должен. Даже если это не имеет смысла, я буду идти по своему пути.
– Даже если тебя никто не признает? Что, если никто тебя не поймет, или если весь мир будет выступать против твоих убеждений?
– Ничего не изменится, – улыбнулся Крокта, глядя на Кабурака, – Если дорога будет одинокой, мне будет всего лишь немного одиноко. Не более того.
Выражение Кабурака изменилось. Его глаза стали больше, и он начал хохотать в полный голос.
– Всего лишь немного одиноко… Ты действительно орк, Крокта.
Затем Кабурак указал на памятник.