Далеко-далеко отсюда в глубокой лесной чаще на невиданной красоты поляне в избушке на курьих ножках жила-была Баба-яга. И не сказать, что баба, — так, простая русская женщина. И не сказать, что в возрасте, — лишь волосы под косынкой растрёпаны и платье не по моде надето. Да ещё горе горькое поселилось в её душе. И уже триста лет никто не мог утешить Ягу.
Но службу свою вечную она не забывала. Сторожила мир мёртвых от мира живых, первый суд душам умерших учиняла, за зверьём и птицами присматривала. Только дело своё по привычке скорее делала, без души совсем. Так душенька болела у бабоньки…
В этом веке, да не в этом году набрёл на её избушку гость нежданный. И перепугал своим появлением избу так, что та шлёпнулась со всех своих куриных ног, а заодно и Ягу уронила. А всё потому, что избушка на курьих ножках уже несколько веков подряд обычных людей-то и не видывала, запах не чуяла. В общем, отвыкла. Вот как пагубно сказывалось затворничество.
Мужчина, да что там говорить — почти добрый молодец, потому как было ему не больше тридцати, посмотрел на то, как избушка в спешке поднимается, почесал затылок, а потом махнул рукой — мол, терять-то уже нечего — и вошёл в избу.
— Что пришёл? Как нашёл? — без приветствия спросила Яга, поднимаясь с полу. И по выражению её лица, и по самой фразе сложно было понять, огорчал её этот визит или, наоборот, радовал.
— Белочка привела… — в некоем смущении произнёс молодец. — Понимаю, что глупость говорю, но так и есть. Лапкой поманила, я и пошёл.
— Вот мужчины распустились, — покачала головой Яга и усмехнулась, — только лапкой их помани — они и идут, даже не спрашивая куда.
— Так как у белочки-то спросишь? — пожал плечами мужчина и слегка улыбнулся.
— Так раз не спросишь, то и нечего ходить за незнакомыми белками! — отрезала Баба-яга, а потом смягчилась: — Ладно, поняла я, что за белочка. Как ты вошёл, на порог села и не уходит, решения моего ждёт. А решение моё будет зависеть от тебя. Так что выкладывай, что у тебя стряслось, только самое сокровенное и откровенное, да и имя своё тоже выкладывай. Я хоть и знаю, но невежливо в дом к даме без приглашения входить, да ещё не представляться.
— Меня Никитой зовут. Фамилия — Селиверстов. А вас как звать?
— Я думала, ты бесстрашный, а ты, оказывается, безграмотный — не понял, к кому в дом пришёл, — обиделась Яга.