На днях меня чуть не побили.
Вообще-то бьют меня, да и я бью, довольно часто. Но тут чуть не побили те, кого я считаю своими друзьями. И они меня считают другом… Впрочем, друзья ведь тоже дерутся…
В общем, сидели после рабочего дня, выпивали, разговаривали. Все по-своему недовольны жизнью, правительством, президентом. У всех чувство, что вот поверни Россию чуть-чуть в сторону, и она отклонится от огромного айсберга и двинется на всех парах к счастью.
Одни мои друзья считают, что слегка бы влево повернуть, другие – слегка бы вправо… Я взял и вспомнил про 10 декабря 2011-го:
– Тогда упустили момент, а теперь уже поздно.
И тут друзья взвились:
– Задолбал со своим 10-ым! Жалеешь, что кровь не пролилась? Крови тебе надо?!
И уже за одежду стали хватать.
– Да, крови не случилось, – отрезвев от испуга, стал доказывать я. – Тогда не случилось. Но она пролилась позже – 6-го мая. Уже бесполезная кровь. Да и продолжает сочиться. Мы не хотим замечать, что идут самые настоящие репрессии. И они будут расширяться. Тридцать седьмой тоже не наступил сразу.
– Ну уж сравнил! – усмехнулись друзья, правда, довольно беззлобно; угроза драки миновала.
Я осмелел, заспорил:
– Да по сути-то различия нет – дают человеку двушечку или десять лет без права переписки, загребают за решётку десяток или десять тысяч. На общество это действует одинаково – оно перестаёт быть обществом, распадается на отдельных смирных двуногих. К тому же уничтожение врагов или упеканье в лагеря на десятилетия честнее, чем то, что происходит сейчас. Есть такое слово – «гнобить». Самое подходящее для того, что мы наблюдаем.
Когда-то его употребляли сибирские старушки, ставя ударение на первом слоге: «Крапиву гнобить», – то есть завалить её огородным мусором, чтоб корни сопрели. Или: «Гнобить капусту», – придавить гнётом в бочке. Потом это слово, модернезировав, переставив ударение, позаимствовали зэки и молодёжь, а не так давно взял на вооружение режим: постепенно, но неослабимо угнетать, угнетать, угнетать всё живое.
Кого отправили в СИЗО по делу 6-го мая? Рядовых… Сначала я думал, что не берут вождей, чтобы не возникло акций массового протеста. Нет, оказалось, не потому, а чтобы показать, что арестовать могут любого. Каждого. При желании все эти пятьдесят, или сколько там было, тысяч. Впрочем, личности очень многих следаками уже установлены – эти личности уже на крючке.
Но зачем их сейчас выдёргивать? Больше половины разочаровались в тактике протеста, с четверть – «одумались», попрятались в квартирах. Они будут тихими и покорными до нового оскорбления, какое им нанесли в начале декабря 2011-го. Тогда вывалились на улицу, готовые отстаивать свои гражданские права. Левые, правые, либералы, анархисты, коммунисты…