Вообще-то, каждый приходящий в административный и по совместительству торговый центр побережья автоматически считался гостем, как и путешественник в любой другой части Пеу. Однако если где-нибудь в Бонко или Ласунге чужак мог рассчитывать на гостеприимство хозяев в течение месяца, а при хорошо подвешенном языке и умении складно и красиво рассказывать о своих похождениях - и дольше, то мархонские Мужские дома крышу над головой и кормёжку предоставляли гостям на пару-тройку дней, максимум на неделю. И никакое умение вешать лапшу на уши не помогало: темнокожие, вечно галдящие и куда-то спешащие (ну, это только на фоне жителей более глухих мест Пеу - в моём прошлом жизненный темп был всё же повыше) портовые обитатели, может, и походили больше на воробьёв или грачей, чем на соловьёв, но баснями долго их кормить не удавалось всё равно.
Обстоятельства, приводящие гостей в морские ворота Пеу, были самые разные, равно как и время их пребывания в Мар-Хоне. Кто-то заглядывал на несколько дней обменять свои товары на местные или, если повезёт, на заморские, поглазеть на чужаков и большие корабли, попить браги с мархонскими дареоями - а потом отправиться домой. Но были и те, кто намеревался задержаться здесь и подольше: прячущиеся от оставшихся на родине кровников или иных жаждущих мести; поссорившиеся с родней или земляками; наконец, квалифицированные ремесленники, которым было тесно в родной деревне с её узким рынком сбыта.
Соответственно целям визита и правовой статус "понаехавших" был различным. Пришедшие по торгово-обменным делам или просто из любопытства, погостив, отбывали восвояси. Жители деревень Хона и Вэя теоретически тоже могли пользоваться гостеприимством местных бесконечно -- в обмен на готовность в любой момент принять посетителей из Мар-Хона у себя дома. Гончары, татуировщики, мастера по дереву или совсем уж узкие специалисты по строительству лодок либо изготовлению ритуальных барабанов, как правило, с удовольствием принимались той или иной общиной в качестве "почётных гостей" со всеми вытекающими из этого правами на защиту со стороны хозяев и ответными обязанностями.
Да и не обладающие востребованными ремесленными специальностями чужаки издалека зачастую вливались в местный социум: для этого нужно было просто продемонстрировать хозяевам, что ты не полное чмо или, наоборот, не какой-нибудь отморозок, которого для всеобщего спокойствия лучше прибить, ну и готов не только байки травить да брагу в глотку заливать, но и работать. Конечно, отношение со стороны окружающих к пришельцу будет не очень дружелюбным -- по местным понятиям полноценными людьми считаются только принадлежащие к своей общине или те, кого опасно трогать, вроде регоев или моих "макак". Но при желании и правильном поведении через несколько лет такой чужак воспринимался коренными мархонцами как вполне привычная и не раздражающая деталь пейзажа, а если ещё и породнится с кем-нибудь из местных, то и вовсе становится своим в глазах окружающих.