нужно заканчивать, даже если они только в моей голове.
И как будто он понимает, что внутри меня бесшумно разворачивается Чернобыль,
Себастиан провожает Аарона обратно в дом, и затем кивает головой для меня, чтобы я следовал за
ним.
– Входи, – говорит он, а затем ухмыляется. – Ты не сгоришь.
Внутри безупречно. И очень, очень по– мормонски. Интересно, маме будет это знакомо из
ее детства.
Впереди гостиная с двумя диванами повернутыми лицом друг к другу, а справа пианино, и
огромная картина Храма в Солт– Лейк– Сити. Помимо нее есть, портрет Джозефа Смита. Я
следую за Себастианом по коридору, мимо шкафчика с безделушками с белой статуэткой Христа с
распростертыми руками, рамки с фотографиями их детей и свадебного фото его родителей,
которые одеты полностью в белое. Такое ощущение, что эти двое только вышли из пубертатного
периода, если честно, а свадебное платье затянуто чуть ли не до ее подбородка.
На кухни, ожидаемо, нет кофеварки, но к моему бесконечному восторгу, на стене большой
снимок Себастиана, стоящего на безупречной, зеленой лужайке, с улыбкой от уха до уха, и
непринужденно держащего в руке копию Книги Мормонов.
Он ловит меня на рассматривании снимка и прочищает горло.
– Хочешь попить чего– нибудь? Рутбир, сок…лимонад?
Я отрываю свое внимание от снимка, чтобы посмотреть на него во плоти – каким– то
образом настолько отличающегося сейчас передо мной: взгляд более настороженный, кожа чистая
даже без фотошопа, щетина оттеняет его челюсть – и как и всегда, мой взгляд притягивают его
алеющие щеки. Он смущен или взволнован? Я хочу изучить все до единого его румянцы.
– Воды будет достаточно.
Он разворачивается, и я наблюдаю, как он отходит, а затем возвращаю свое внимание к
каждой диковинке в рамках в этом доме. Например, к документу в тяжелой, позолоченной рамке с
заголовком «СЕМЬЯ – ПРОКЛАМАЦИЯ МИРУ».
Я никогда не видел ничего подобного. В нашем доме, вы скорее всего увидите
либеральный манифест, прикрепленный к стене.
Я читаю четвертый абзац, где Церковь СПД заявляет, что «священные силы деторождения
должны использоваться только между мужчиной и женщиной, в законном браке, как мужа и
жены», когда Себастиан прижимает холодный стакан с водой к моей руке.
Я так пугаюсь, что чуть ли не падаю на пол.
– Ну, это интересно, – произношу я, изо всех сил стараясь сохранять голос нейтральным.
Я разрываюсь между желанием закончить чтение и почему– то перечитать то, что уже впитал.
Я начинаю понимать, что имела ввиду мама о моей защите от ядовитых посланий церкви.