— Успокойся, проклятокровная, иначе я вколю тебе такую дозу успокоительного, что после нее тебе и собственная моча покажется газировкой.
Марори не сразу удалось сфокусировать зрение на расплывчатом темном пятне, от которого исходила угроза. Постепенно из серой дымки проступили тонкие черты лица пожилой женщины с пытливыми темными глазами и скомканным ртом. Образ с полным отсутствием макияжа дополняла гладкая прическа с пучком. Белый халат и бейджик дали подсказку, кто она такая.
— Рада, что хотя бы часть мозгов у тебя работает, - бесцветным голосом сказала женщина.
Она пытливо посмотрела на эрэлима, потом перевела взгляд на дверь, но тот и не пошевелился. И Марори поняла, что почти готова отблагодарить его за это – незнакомка одним своим видом вселяла непонятную тревогу и желание отгородиться от нее несокрушимыми стенами. Это не ускользнуло от внимания эрэлима, потому что он ни с того, ни с сего уселся рядом на край постели, ни на секунду не выпуская ее запястье их своих пальцев.
— Я и с места не сдвинусь, - сказал спокойно и безразлично, - я отвечаю за нильфешни головой, а не вы.
— Самое глупое их решение. – Это «их» женщина выделила интонацией.
— Вы никогда не верили в мои таланты, дерра Аралет. Даже после того, как моя, как вы выразились, «сраная идея» сработала. Я думал, только дети не в состоянии признать свою вину и извиниться, но, похоже, ошибся.
Кем бы ни приходились друг другу эти двое, между ними явно чувствовалась накаленная вражда. В других обстоятельствах Марори воспользовалась бы обстоятельствами в свою пользу, но голод сокрушил ее единственной потребностью: здесь, сейчас, сделать хотя бы один глоток теплой крови. И чем дольше эти двое будут пикироваться, тем дольше затянется ее агония.
Чтобы обратить на себя внимание, девушка пошевелила рукой. Эрэлим тут же повернул голову.
— Сделай то, зачем пришла, дерра, наши разногласия могут подождать.
— Только не говори, что тебя вдруг стала беспокоить одна из болванок Шаэдиса, Марроу, потому что я обязательно упомяну об этом в своем рапорте. Ты слишком быстро и слишком высоко взлетел. Тем сокрушительнее будет падение.
— Просто. Делай. Свою. Работу.
Женщина подвинула к кровати медицинский столик, и Марори увидела несколько узких металлических колб. К каждой была прицеплена бирка с номером. Женщина сняла крышку с первой, засунула внутрь трубочку и брезгливо протянула Марори.
Первый глоток оказался… противным и горьким. Интуитивно она понимала, что хоть кровь до сих пор теплая, она все равно уже начала мертветь. Странное знание словно всплыло из глубин ее памяти, где ждало своего часа все семнадцать лет.