Ален так проникся, что заказал вторую миску.
Впрочем, пряная похлёбка и в самом деле была вкусной.
Большой дом, сложенный из серого камня, стоял за высоким забором. С улицы ничего не видно — только свинцовые переплёты окон и крытую зеленоватым сланцем крышу.
— Что делать будем? — шмыгнул покрасневшим от холода носом Ален.
— Встанем вон туда, думаю, там не дует, и немножко подождём, — потянула я парня за рукав к щели между двумя домами напротив.
И не соврала: ветра в выбранном мной месте действительно не было — я позаботилась.
— Хотелось бы взглянуть на этого мужа-красавца… — объяснила я заминку. — Интересно, внутрь нам никак не попасть?
— Отчего же? — усмехнулся Ален. — Знаешь, я у тебя уже кое-чему научился. Вот сейчас и попробую… Значит, нам известно, что у семьи Вийет торговое дело и несколько кораблей. А зимой ходят обозы. Как думаешь, если я выдам себя за купца, который хочет перевезти груз, это хороший повод для визита на дом и знакомства? Идём?
— Стой! Скажи сначала, какой груз и куда ты хочешь переправить?
— Ну, наверное, меха и серебро… А повезу в Иль, вроде тот на море.
— Иль не только на море, но и на острове! И зимой туда хода нет! А ещё кому нужны меха и серебро в рыбацком поселении? Кто их там покупать будет?
— Гм.
— Ага, гм. Дай минуту, соображу… Вот! Ты хочешь отправить меха, сундук со слитками серебра и двадцать бочонков воска в Фарес. Там много храмов, так что на свечи и предметы роскоши спрос есть всегда. Кстати, а кто, по-твоему, я, раз пришла с тобой?
— Разумеется, моя жена, — подцепил меня под руку Ален.
Нет, ну хохма хохмой, ко как-то он это слишком серьёзно…
Дом был обставлен в купеческой манере — основательно и богато. Пожилая служанка провела нас в гостиную с горящим камином и попросила подождать: «Хозяин сейчас изволит быть». Эк она витиевато… Сказала — и, опустив глаза, засеменила прочь.
Огляделась: бархатные портьеры, тяжёлая мебель красного дерева, тёмные портреты на стенах, тусклый блеск серебра в массивном буфете… не, совсем не моё. Я бы так жить не хотела. Давит.
Единственная занятная деталь — амулеты от нежити, расставленные по углам и даже приколоченные к двери. Интересно, это кто ж тут такой суеверный?
Пока ждали, прислушивалась. В какой-то момент показалось, что из глубины дома доносится детский плач. Подошла к двери — тихо. Наверное, почудилось.
Наконец раздались шаги, дверь распахнулась — и я чуть не ахнула. На груди вошедшей под руку с высоким мужчиной женщины красовалось то самое ожерелье — золотой усаженный прозрачными камнями полумесяц с тремя сверкающими подвесками. Новой хозяйке семейной реликвии Вийетов было лет двадцать пять-двадцать шесть. Статная, светловолосая, с внимательным, даже оценивающим взглядом. Её темноволосый — и действительно красивый — спутник казался немного старше.