– Дева, я передаю тебя в надежные руки, – сказал де Бодрикур, – и буду молиться, чтобы ты благополучно добралась до нашего короля. Также я вручаю тебе оружие, первое в твоей жизни. Возможно, оно тебе не понадобится, но, если все же потребуется пустить его в дело, пусть оно сослужит тебе хорошую службу.
«Ну наконец-то, вот он». Саймон напрягся, как натянутая тетива. Меч, который в данный момент находился в офисе Риккина, не имел никаких видимых повреждений – бесценное антикварное оружие, но и только. И вся его сила была равна той, что обладал любой обычный меч. Но если это частица Эдема номер 25, то он должен демонстрировать некие иные возможности. Удастся ли ему увидеть эти уникальные свойства меча, или частица Эдема, хранимая в офисе Риккина, так и будет довольствоваться скромной судьбой исторического раритета?
Меч развернули, Жанна подняла его над головой, и радостное ликование охватило толпу.
Меч не имел ничего общего с частицей Эдема в офисе гендиректора. «Проклятье!»
– Иди! – выкрикнул де Бодрикур, когда небольшой отряд сел на коней и направился к воротам. – Иди, и будь что будет!
«Действительно, пусть будет, что будет, – подумал Саймон. – Пусть понижают в должности, пусть выгоняют…»
С ассасином Жаном де Мецем по левую руку и Габриэлем по правую, Жанна Девственница проехала через арку ворот Франции и начала свое путешествие в историю. То, что должно было бы стать для Саймона триумфальным моментом исследования, омрачилось разочарованием. Но Габриэль был счастлив. Во всяком случае, сейчас.
«Мне очень жаль, Саймон», – вновь раздался в голове голос Виктории.
Историческая сцена расплылась туманом, и профессор этому даже обрадовался. Все было слишком оптимистично, слишком наполнено ожиданием счастливого будущего, хотя впереди этих почти еще детей не ждало ничего, кроме ужаса войны и боли предательства.
Туман сгустился, обретая очертания новой картины: нарастающая луна струила холодный свет на покрытую снегом землю, на фоне ночного неба бесформенно горбатился какой-то дом. Туман уплотнился, и Саймон по небольшим витражным окнам, освещенным изнутри свечами, понял, что это не дом, а церковь. Туман превратился в облачка пара, которые при ходьбе выдыхали Жанна и Габриэль. Это не был час всенощной, но они не спали и куда-то спешили, будто их пригласили на важную встречу.
Маленькому отряду Жанны потребовалось одиннадцать дней, чтобы из Вокулера добраться до Шинона. И хотя несколько городов на их пути занимали враждебные бургундцы, а расстояние между городами превышало шестьсот километров, пророчество Жанны оказалось верным: опасности обошли их стороной. На эту ночь они устроились с комфортом, так как Сент-Катрин-де-Фьербуа контролировали французские войска. В предыдущие ночи им приходилось спать под открытым небом то в поле, то в лесу. Жанна ложилась отдельно от мужчин, и иногда они отпускали в ее адрес пошлые шутки, сожалели, что не могут с ней повеселиться, так как поклялись доставить ее в Шинон в целости и сохранности. Вначале Габриэль в ярости вскакивал на ноги, готовый броситься в драку, но каждый раз Жан де Мец его успокаивал и уводил куда-нибудь подальше.