Если бы кто-то сказал, что всё началось именно в этот спокойный, тихий день, ему бы не поверили. И зря.
Потому, что в этот день начался странный, причудливый узор, в который судьба сплела разные нити и объединила разрозненные доселе фрагменты. Начинался он с самого обычного, рационально мыслящего и прагматичного места во Вселенной, которое не признавало существования того, что невозможно объяснить законами наук или исследовать в лабораториях. Так уж вышло, что именно благодаря такой слепоте, их мир позволил сосуществовать множествам разных созданий. Никто и никогда не верил в них, равно как и не верил в то, что однажды наступит конец света. Какого света? Земля будет жить еще не одно тысячелетие, — утверждали ученые. Это было весьма недальновидно с их стороны, но ведь, с другой стороны, они были по-своему правы. Удивительно, что при этом люди всё же верили в глубине души в наличие того, что не могут объяснить. И узор плавно оплетал землю, как одну из многочисленных жемчужин-миров, входящих в его изгибы.
Но самое удивительное, что в начавшемся узоре одна из нитей принадлежала обычному человеку, который даже ещё не знал о том, что его дорога начнет невероятное путешествие, и её конец ещё неизвестен даже самому узору, медленно творящему первые сплетения. Этому человеку было ещё слишком мало лет, чтобы думать о чем-то более серьезном, чем обычные детские забавы. А между тем, Джил Кэйлаш уже стала частью этого невидимого узора.
Это был обычный день в конце лета. На ровно подстриженной лужайке стояло несколько высоких деревьев, пара из них служила опорой для детских качелей, сооруженных на перекладине между ними. За качелями стояли кусты, которые отгораживали участок живой изгородью. Стоял отличный день, полный августовского солнца, просто созданный для игр и отдыха.
Наверно так и было бы, если не отвратительные соседские дети, в который раз начавшие кричать ей вслед обидные прозвища. Это вынудило её вернуться с улицы, где она думала поиграть с кем-нибудь, на лужайку перед домом, где масса интересных вещей заставили отвлечься от обиды. Например, спешащие ровной дорожкой куда-то муравьи. Или бабочка, порхающая прямо перед носом, да так, словно сама предлагала поймать её. “На свете есть масса вещей, которые заслуживают внимания больше, чем выходки, чем глупые выходки мальчишек, Джил”. Папа был абсолютно прав.
Увлекшись своим наблюдением за сосредоточенным бегом муравьев по земле, она сползла с качелей и почти ползком двинулась за неутомимыми насекомыми. Маленький народец исчезал в кустарнике, который был ужасно колючим и служил живой изгородью для сада и отличным предупреждением тем, кто рискнул бы попробовать забрести сюда.