— Я вас не обвиняю, — скривил в гримасе губы, поднялся и неуверенной походкой прошел к серванту. Но не дошел. Остановился у того самого портрета. — Это всё проклятие. Ваши родители, леди Найли, вот кого уж нужно винить.
Я вся напряглась.
— Прекрасна… — Джиб коснулся трясущейся рукой портрета. — Всегда была неумолима, недоступна… прекрасна, — голос задрожал стал глухим.
Дядюшка прикрыл глаза, пальцы шарили по портрету касались нарисованной руки скользили по тонким белым пальцам. Было в его жестах нечто болезненное, интимное и отчего-то неприятное мне.
— Кто она? — я все же задала вопрос. Хотя внутри почувствовала, что ответ уже знаю. Слишком знаком мне взгляд карих глаз красавицы. И этот полуповорот головы, и отчужденность в прямом взгляде. Я будто смотрела на саму себя, только более уверенную и холодную.
– Мама!
Я поднялась и подошла к картине. Я никогда в жизни не видела её портрета. Никогда не знала, что настолько похожа.
— Сэлли, — Джиб глаза открыл, с судорожным выдохом опустил руку. – Единственный оставшийся портрет. Родственники избавились о всего, что было с ней связано. Кто бы знал… — он направился к серванту. — Сколько вам было?.. – открыл дверцу, достал кисет, курительную трубку и начал задумчиво набивать последнюю табаком. — Года два, не больше.
— Почему она оставила меня? — перебила я размышления дяди.
Джиб застыл с кисетом в руках, медленно отставил его в сторону.
— Она не хотела. У неё не было выбора. Иногда нам приходиться принимать решения по не зависящим от нас обстоятельствам. Вы были совсем крохой… А мы наивно считали, что ген отца не прицепиться к вам. Все-таки это передается по половой линии. Он мужчина, вы женщина. Вы не должны были… Однако, видя вас, здесь… — он повернулся и присмотрелся ко мне. Еще секунду назад ничего не выражающий взгляд наполнился смыслом. Руки держащие трубку начали подрагивать. — Очарование! Умопомрачающая страсть! — У Джиба кадык дернулся, он сглотнул, нервно бросил трубку на полку и направился из залы, на ходу бросив: — Дальняя комната, можете остановиться в ней. Я постараюсь хоть что-то сделать для вас, пока вы сами не творили делов.
— Я могу устроиться на работу, — в спину ему выкрикнула я.
Он остановился, оглянулся и нехорошо усмехнулся.
— На работу? Вы? Это ваше худшее предложение. Гарантирую, с вашим проклятием мы проблем не оберемся. Вам нужно что-то иное… — почесал затылок и бормоча что-то тихое себе под нос скрылся в одной из комната.
А я осталась стоять в зале, с так и не заданными вопросами. Кто был мой отец? В чем виноваты мои родители? Что дядя Джиб знает о моем проклятии?