Вечером, сидя в ресторане палаццо, я сказал родителям, что это место совсем не такое веселое, как предыдущий отель: пускай в том отеле было не так шикарно, как здесь, зато присутствие шлюх делало его более оживленным и симпатичным. Но Папа ответил, что в этом отеле тоже есть шлюхи, просто они стараются скромно держаться, чтоб среди прочих не выделяться. В начале ужина я внимательно озирал ресторан, пытаясь определить, кто здесь шлюхи, а кто нет, но мне это так и не удалось. В отличие от нас они, видимо, прекрасно умели маскироваться, чтобы не выдавать себя. В честь нашей встречи с Мамочкой родители на-заказывали такую уйму всего, что стол просто ломился от изысканных блюд и напитков; чего здесь только не было: омары «фламбэ», устрицы и мидии, подрумяненные шашлычки из морских гребешков, вино белое охлажденное, вино розовое замороженное, вино красное универсальное, шампанское «сабрэ»[25] специальное… Официанты летали вокруг нас, как усердные пчелки вокруг улья, — в этом зале сроду не видывали такого роскошного пиршества. Они даже подозвали к нашему столу русских музыкантов. И Мамочка, вскочив на стул, чтобы стать поближе к звездам, с которыми она была на «ты», начала танцевать, да так буйно, что ее волосы метались из стороны в сторону в бешеном ритме скрипок и рюмок водки, а Папа аплодировал ей, сидя в деревянной позе, с невозмутимым лицом, как и подобает английскому шоферу. Мой живот распухал на глазах, я уж и не знал, во что еще воткнуть вилку и как помешать залу вертеться каруселью вокруг меня. К концу трапезы мне уже всюду мерещились звезды и шлюхи, я был пьян от счастья, и наш шофер сказал мне, что я надрался, как настоящий американский моряк. В общем, для беглецов, скрывавшихся от полиции, мы с честью поддержали наши традиции!
В коридоре Мамочка решила станцевать со мной вальс; она скинула туфли на высоких шпильках так, что они взлетели до потолка, и сдернула у меня с головы шапочку с помпоном. Ее шелковый шарф приятно щекотал мне лицо, руки были нежны и ласковы, мы танцевали в тишине, где слышались только ее дыхание да размеренные аплодисменты Папы, который шел следом за нами с блаженной улыбкой. Никогда еще Мамочка не была такой красивой, и я отдал бы все на свете, чтобы этот танец никогда не кончился, чтобы он длился вечно. В номере люкс, уже утопая в теплой перине, я почувствовал, как меня бережно приподнимают, и догадался, что кто-то пользуется моим пьяным забытьем, чтобы переложить в другое место. И действительно, утром я проснулся в скромном Папином номере, а родителей обнаружил в люксе, в постели, перед подносом с завтраком, и лица у них были довольно помятые. Похоже, в ночное время обслуживающий персонал и его хозяева могли многое себе позволить, преступив сословные границы и забыв, кто есть кто!