— Да. Конечно, такого волшебника из Департамента трудно зацепить чем-то, — с пониманием и долей иронии сказал он и добавил: — Но я рад, что вы согласились.
— О, не стоит. Каждый ценен ровно настолько, насколько ценно его действие.
Министр всё так же улыбнулся и положил свою руку мне на плечо, легко сжимая и хлопая по нему.
— Но вы, как всегда, мисс, лукавите, — мягко произнес он. — Мне-то уж можно, — опять слегка постучал по моему плечу. — Ваш отец гордился бы вами после того случая в Саудовской Аравии.
Я вздрогнула от нахлынувших воспоминаний и опустила глаза.
Министр попытался меня приободрить:
— Я бы точно гордился такой дочерью.
Мой отец погиб пять лет назад, и для меня это стало большой утратой.
Будучи двадцать одного года от роду, я только начинала свою карьеру.
Министр улыбался. Я посмотрела на него, и, вспомнив ту войну, стиснула зубы, и прошептала:
— Там были дети, и их нужно было спасти.
— Вот поэтому вы мне и нужны, — уверенно заявил он.
Неожиданно нас перебил рыжий парень с пачкой бумаг.
— Министр, у нас сейчас слушание! Вы не забыли?
Министр, посмотрев на парня, воскликнул:
— О да, Перси! — переводя взгляд на меня, он спросил: — Мисс Персиваль, может, вы поприсутствовали бы на слушании и оценили его с нейтральной позиции?
Я, не ожидавшая такого предложения, удивилась:
— Ну, если только это что-то интересное.
Министр пригласил пройти с ним в зал суда.
— О, вы даже не представляете какое! — он продолжал улыбаться.
Дойдя до зала суда, рыжий мальчик открыл нам дверь, и на нас просто нахлынула волна шума из множества голосов. Однако, как только Министр вошел в зал суда, все замолкли. Я же, чтобы никому не мешать, села на край скамьи возле входной двери. Собрав волосы в пучок, я заколола их своей палочкой, чтобы они держались. Эта странная привычка появилась у меня недавно, но зачастую она бывала очень эффективной.
Я осмотрела зал: все места на трибуне были заняты. С одной стороны расположилось так называемое Министерство во главе с Министром, с другой же — волшебники и простые зрители, а в центре зала сидел мужчина в черном сюртуке со спадающими на лицо чёрными волосами. Он был бледен. Должно быть, его только что привели из Азкабана. Потрёпанный и небритый, мужчина выглядел уставшим. Он постоянно поправлял повязку вокруг шеи и, видимо, плохо себя чувствовал.
Наконец началось слушание. Рыжеволосый парень начал читать материалы дела. Меня отчего-то заинтересовал портрет в углу зала возле Министра. На нём был изображен старый волшебник, восседающий на кресле. Он наблюдал за процессом.