— Где Сашка? Что с ней?
— Она в городе, Мотя. Как думаешь что Это? — просил напрямую Гера.
Матиас болезненно сглотнул и ткнув пальцем в Эльрика тихо сказал:
— Отдача за него на неё прилетела. Наверно Извечную подавляет. Бегом к ней, пока это огненное чудовище не вылезло на свет божий.
И отключился. Встретившись взглядами всего лишь на долю секунды, мужчины кивнули друг дружке и не сговариваясь рванули на выход. Герхард помчался в комнату ведьмы за чемоданчиком, а Эльрик во двор за лошадьми. Пока оборотень прыгал через ступеньки к выходу, демон уже схватил чемодан и выпрыгнул в окно. Бежал секретарь навстречу кровнику. Столкнувшись на повороте, Гера ухватил Рика за руку и поволок к выходу из монастыря, быстро объясняя что лошади сейчас бесполезны.
Кровная и ментальная связь крепла. Выйдя наружу, демон поставил чемоданчик в придорожную пыль и быстро обернулся в огромного черного кота. Рик решил не отставать от товарища и перекинулся в белого волка. Уже через несколько минут на главной дороге от пары крупных и странных животных шарахались путники. Глаза у обоих контрактников горели, а ветер свистел в ушах. Через пару минут они свернули с дороги в лес. Между деревьями лишь мелькали две тени.
У озера дела были всё хуже и хуже. Йозеф нервно ходил недалеко от Хотепа, а Древний понимая, что сила ученицы сейчас вырвется и скоро прорвётся Лилит, принял единственное решение — сдерживание куполом. Сил у Ползучего Хаоса хватило б на это, а вот открыть портал назад… Не ранее чем через неделю, а то может и позже. Но что поделать или этот мирок в тартарары, или быстрый билет домой.
От ног Ньярлатхотепа поползла к воде тень, которая быстро достигла фигуры уже начинающей терять контроль ведьмы и мигом превратилась в огромный мыльный пузырь, что переливался на послеобеденном солнце всеми цветами радуги. Древний стал поглядывать в лес, как бы ожидая прибытия «добровольной жертвы».
Сознание Сашки металось и просило об отдыхе, но ведьма ни на минуту не желала терять контроль, который и так уже ослабел почти полностью. Единственным желанием, которое доминировало в сознании, была жажда пищи. А поскольку наружу рвалась древняя тёмная богиня, то понятие пищи в мозгу резко деформировалось. Лилит была божеством похоти, но изначально считалась первородным вампиром, матерью адской элиты, существом равным по силе владыкам Ада. Сейчас Падшей хотелось крови. Тёмное начало требовало «нектара жизни», а не «духовной пищи». Хотелось, чтоб отдали ей пищу добровольно, иначе весь вкус пропадет. От мысли о крови ведьму слегка мутило, но боль не давала даже намека на просветление и тошнота была лишь редким отголоском на задворках сознания.