— Вы что, фокстроты ищете, что ли? — кричит Титов. — Нашли время развлекаться…
И вдруг он поднимает голову и прислушивается.
— Постой! — властным жестом приказывает он матросу: из приемника сыплется тонкая, частая россыпь морзянки. Титов глазами велит Власову: освободи стул; садится и привычным движением нашаривает бумагу и авторучку. Власов, подавшись вперед, собирается о чем-то спросить, но старшина делает страшные глаза — замри, не мешай!..
Он пишет быстро-быстро, потом, когда писк морзянки прекращается, торопливо дает «квитанцию» — вас понял, принял, записал.
— Ну и ну, — бормочет он и, на ходу сдвинув матросу бескозырку на самые брови, выбегает из рубки.
Власов пожимает плечами: чудной он какой-то, этот старшина. «Паганини… — Матрос усмехается: — А все-таки хороший!..»
1
Листопадов часто говорит офицерам, когда они соберутся в кают-компании и зайдет речь о флотской службе: хороший командир, как и вообще всякий хороший руководитель, должен обладать даром предвидения. Лейтенанту Белоконю это непонятно.
— В военном деле, да еще в морских скоротечных боях, — с упорной прямотой не соглашается он, — предвидение невозможно. Никто не может заранее сказать, как повернутся события.
— В деталях — да, — чуть улыбаясь, неторопливо соглашается командир корабля. — Но в общих чертах это должно быть известно заранее. Иначе это авантюризм… Да и не только бой я имел в виду.
Мало того что Листопадов поощряет подобные споры между офицерами — чаще всего он сам их и затевает. А когда страсти разгорятся, тут же в ход пойдут всякие авторитеты: и Нахимов, и Лазарев, и Степан Макаров, и англичанин Нельсон. Но от слишком усердного цитирования командир морщится:
— Нам небось «Бакланом» командовать, а не сэру Горацио Нельсону…
Превыше всего Листопадов ценит мысли не вычитанные, а собственные, пускай порой и незрелые.
О «клубе Листопадова», видать, наслышались и на берегу.
— У нас не просто корабль, — доказывал Листопадов зачастившим поверяющим, — у нас учебное судно. В том числе учебное и для самих офицеров. А дельный спор — это, знаете, тоже учеба. Недаром в старину говаривали: «Умный спор — умным мыслям сбор»…
Поверяющие относились к этому чаще всего недоверчиво: кто же их знает, до чего они тут доспорятся. Ну да Листопадова это не пугало: он знал, что в нужную минуту сумеет вмешаться и отрезвить своих распаленных спорщиков.
Особенно азартным оказался лейтенант Коротков, самый молодой из всех офицеров на «Баклане».
Коротков ниспровергал авторитеты с легкостью, на какую способна одна только молодость, и часто становился главным оппонентом командира корабля. У Короткова был склад ума ученого.