— Гляди, Катя, так и проморгаешь свое девичье счастье, оно ведь короткое, как летняя зорька, — укоряли подружки, но Катя отмалчивалась или отшучивалась.
Как-то — это было под воскресенье — хозяйка предупредила Катю, чтобы вечером та домой не уходила: будут гости, придется прислуживать у стола. Катя растерянно оглядела свое старенькое, вылинявшее, в засохшей мыльной пене ситцевое платьице:
— Как же?..
— Ах, что ты, милочка! — поняла ее хозяйка. — Конечно, я тебя одену к вечеру. У меня кое-что найдется по твоему росту.
Это было первое в жизни шелковое платье, которое надела девушка, — пускай не новое, пускай не совсем по фигуре, но все-таки настоящее нарядное платье, и Катя, подойдя к зеркалу, невольно залюбовалась собой.
— Красавица! — нараспев произнесла кухарка тетя Поля, оглядывая девушку, и Кате было это приятно. — Писаная красавица!..
«Видел бы меня Аким в таком наряде! — подумала Катя. — На руках бы унес, зацеловал бы!»
Смутившись собственных мыслей, Катя покраснела и закрыла ладонями разгоряченное лицо. Через минуту она выглянула сквозь пальцы: из глубины зеркала смотрела на нее девушка в нарядном платье, обрисовывавшем стройную фигуру; легкими светлыми волнами волосы сбегали с плеч, глаза сияли восторженно.
— Хватит любоваться, — сухо сказала хозяйка, появляясь в дверях. — Пора приниматься за дело.
Гости начали съезжаться часам к восьми. Были это главным образом инженеры с Балтийского, с Путиловского заводов, с завода Михельсона, пожилые и молодые, аккуратно выбритые, надушенные дорогими парижскими духами, подтянутые и корректные. И не один из них, проходя в кабинет к хозяину, останавливался, увидев красивую, нарядную девушку:
— Откуда у вас такая?
Хозяйка поджимала губы и говорила пренебрежительно:
— Девушка из бедной семьи. Ведь мы же обязаны заботиться о бедных, правда?..
Один из гостей, уже немолодой, с заметным брюшком, хотел было полюбезничать с «горняшкой», но хозяйка, бросив на Катю уничтожающий взгляд, поспешила произнести певуче:
— Сергей Владимирович, пойдемте, я покажу вам, какой изумительный саксонский фарфор нам удалось приобрести!..
Катя невольно рассмеялась: что это с хозяйкой, неужели она всерьез думает, что Катя станет с нею соперничать?
За столом, после первых двух-трех тостов, гости разговорились, расшумелись, и хозяйка, сияя улыбкой, то и дело обращалась то к одному, то к другому, пытаясь осторожно водворить порядок, приличествующий во всяком солидном доме.
Катя едва успевала подносить блюда и наливать вино.
Разговор шел либеральный, вольный: о недавней забастовке на Путиловском заводе, о затянувшейся и, кажется, безрезультатной войне на Дальнем Востоке, о том, что ни к чему хорошему — это уж теперь ясно! — война Россию не приведет.